---

   Затерянный мир
    Продолжение

  Страницы     1     2     3     4     5     6     7     8     9     10

    X Как бы не так!

    1

    Ну здравствуйте, доктор. Хм… женщина-врач… Что? Нет, я нисколько не против, просто непривычно. Вообще-то, я даже рада, что роды будет принимать не мужчина. Как, Вы сказали, Вас зовут? Миранда? Замечательно. Вы пришли пешком из Лондона? С чего я взяла? С того, что за Вами посылали два часа назад! Кто язвит? Я язвлю? Это я только разминаюсь!
    Почему в комнате столько народу? Мне зрители не нужны! Что, Миранда? Потребуются помощницы? Пусть останутся две женщины, из тех, кто потолковее. Остальные вон! Вон!
    Как же больно! Хоть камни грызи! Тужиться? Надо же, сама бы я в жизни не догадалась!
    Что за шум?! Не дают родить спокойно! Что? Джон рвётся сюда? Не пускать! Не пускать ни в коем случае! Почему? Глупый вопрос. Не хочу, чтоб он меня видел в таком состоянии!
    Ой, больно!
    Мелинда, сделайте что-нибудь! В каком смысле «Что я могу?»?! Вы врач или кто?! Пусть это побыстрее закончится! Или дайте обезболивающее! Не собираетесь вторгаться в естественный процесс? Интересно, пациентам с аппендицитом или инфарктом Вы тоже так говорите? Что? Нет необходимости? Необоснованное вмешательство может повредить ребёнку?.. Ладно, обойдусь без обезболивания.
    Ой-ой-ой-ой!!!
    Рокстон всё ещё штурмует комнату? Держать оборону! Как он там, кстати? Я понимаю, что Вы сквозь стены не видите, Мелисса. Так сходите и посмотрите, заодно успокойте моего мужа. Здесь от Вас всё равно пока мало пользы.
    Ну как? Нервничает? Места себе не находит? Весь коридор кругами протоптал? Милый мой.
    А-а-а-а-а-ай!!!
    А свекровь тоже там? Чья-чья. Моя, конечно, не Ваша же. Так там она или нет? И? Переживает? Ничего себе. Хотя, она ведь не за меня волнуется, а за внука. Всё равно приятно. Что? Натянутые отношения? Мария, Вы гений дедукции!
    О-о-о-о-о-ой!!!
    И ведь они уже решили, как назвать ребёнка, если будет мальчик! Представляете? Меня даже не спросили! Уильям Колин.
    О-о-о-ой!!! А-а-а!!!
    Да как бы не так! А мне вот имя Уильям, может, не нравится! Не хочу, чтоб сына звали Уильямом! Что? Из вредности? При чём здесь вредность? А если и так, Вам-то что? Ваше дело – помочь ребёнку появиться на свет, а не психологией со мной заниматься! Ричард Артур! Однозначно! Пусть только попробуют возразить!
    А-а-ай! Ширым ра тини коратара брун! Не обращайте внимания, это на наречии южноамериканских каннибалов. Перевод? Поверьте, лучше Вам его не знать.
    Долго ещё? Хоть приблизительно? Я устала, очень.
    Не надо со мной сюсюкаться, как с маленькой девочкой! Разговоры никогда не помогают! Сделайте что-нибудь! Потерпеть? Не могу я больше терпеть!!!
    Кирамора латарик мивыр камани!!!
    Где справедливость?! Почему рожать приходится женщине, а мужчина отсиживается где-нибудь? А в результате его фамилию дадут ребёнку! За какие такие заслуги? Ох… Ай!!! Так что дать ребёнку имя – право матери! Правильно?..
    Да я тужусь, тужусь…
    Митари карожи!
    Всех ненавижу!
    Больно!!!
    Ой! А! А-а-а-а!!!
    У меня больше нет сил. Нет. Нет и всё. Не могу. Отстаньте. Ай! Хватит меня уговаривать, как малое дитя. Не могу - значит не могу!
    Витрити нирабир усотор! Фиаричу говотьри! Выхурпанирамитаку напивымичулолу лотарике притаримуры мидотьирак рожитыцу карим!
    Как же больно! Ну не могу, не могу! Что? Ещё совсем немножко?.. Вы уверены?.. Тогда ладно. А-а-ай!!!
    Матильда, прекратите мне всё время говорить, чтоб я тужилась! Чем я, по-вашему, занимаюсь?
    Слушайте, Милена… Ах да, Миранда… Извините, если я… О-о-о-о-о-о!!! Не обижайтесь на меня… А-а-а-а!.. Дукира потори масуктира потаку! Ну в общем, Вы поняли. Мне просто страшно.
    Спасибо, что отвлекаете от жутких мыслей.
    Я уже дышу с трудом… Сил совсем не осталось. Перед глазами всё расплывается…
    А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!
    Ох…
    Что? Родился?... Родился?!! Кто?!!!
    Мальчик? Здоров? С ним точно всё в порядке? Слава Богу.
    Кто выключил свет?

    2

    -Ты мой красавец,- ворковала Эмилия Роуз, склонившись над колыбелькой. –Ангелочек.
    Маргарет поневоле умилялась. Бабушка из старшей леди Рокстон была куда менее суровая, чем свекровь.
    Природа порой проявляет завидное чувство юмора. До рождения Ричарда будущие родители гадали, на кого чадо будет больше похоже – на маму или на папу. Первое время после появления малыша ещё можно было строить догадки по тому же поводу. Но мальчик рос, формировался и с каждым днём всё больше смахивал на… бабушку. Светлые локоны и в контраст им – тёмные, сине-чёрные глаза, в глубину которых можно было всматриваться до бесконечности, вздёрнутый носик и упёртый характер. Впрочем, упрямство Ричард мог унаследовать не обязательно от бабули, оба его родителя ведь тоже могли похвастаться этой чертой.
    Мальчик не был капризулей или рёвой, но если уж он решал поплакать, то проплакивал столько, сколько собирался, не действовали никакие убаюкивания, укачивания, песенки и сюсюканья. К счастью, такое слёзное настроение у Ричарда Артура Рокстона случалось редко, как правило, он был улыбчивым и весёлым малышом.
    Смотреть на то, как Эмилия Роуз возится с Ричардом, Маргарет быстро надоело. Женщина подошла к колыбельке и взяла сына на руки.
    -Вот так, мой хороший.- Брюнетка поцеловала пухлую щёчку. –Значит, спать ты не хочешь?
    -Положи его обратно и не беспокой, тогда он сам утихомирится и заснёт,- властно посоветовала свекровь.
    -Бете меня учить, как обращаться с моим ребёнком?
    -Почему нет?- Эмилия Роуз едва ли не приняла боевую стойку. –Я ведь вырастила двоих.
    Маргарет хмыкнула:
    -И Вам наверняка тоже подсказывала вездесущая свекровь. Скажите честно, никогда не хотели её чем-нибудь стукнуть?
    Старшая леди Рокстон страшно бы оскорбилась, если б Маргарет не произнесла свои слова полушутливо и легко.
    -Бывало,- усмехнулась бабуля, однако тут же вернулась к своему аристократично-благочинному образу. –Но редко.
    Отношения между свекровью и невесткой по-прежнему не дотягивали до настоящей дружбы и взаимопонимания, но стали заметно безмятежнее. В конце концов, Эмилия Роуз не могла ненавидеть мать своего внука, а Маргарет не желала враждовать с бабушкой собственного сына.
    -Он должен поспать,- вздохнула заботливая бабушка.
    -Ему больше года, в таком возрасте уже не обязателен тихий час.- Маргарет приподняла сына и, чтобы повеселить его, несколько раз цокнула языком. Малыш засмеялся. –Да? Ты большой парень?- Она несколько раз чмокнула Ричарда, а потом осторожно поставила на пол, продолжая держать ребёнка за руки. –Ну-ка, попробуем походить.
    -Осторожнее!- встревожилась бабушка.
    От вскрика Маргарет вздрогнула.
    -Ради Бога, Эмилия Роуз! Что с ним может случиться?! Если, конечно, я не уроню его, когда Вы неожиданно заголосите.
    Мать Джона обиженно поджала губы и высокомерно бросила:
    -Я лишь пыталась помочь.
    Молодая мать вздохнула. Нет, пора с этим что-то делать.
    -Эмилия Роуз, слушайте, я прекрасно понимаю, что Вы от меня не в восторге. Но всё-таки я замужем за Джоном вот уже почти два года, и за это время ни разу не попыталась его убить. Верите Вы мне или нет, но я вообще ни одного из своих мужей на тот свет не отправляла! Я – не маньячка! Богатой вдовой быть удобно, но далеко не каждый мой супруг оставлял мне наследство.- «А те из них, что действительно имели состояние, были столь стары, что и при жизни мне не препятствовали»,- этого Маргарет вслух не сказала. –Может быть, пора перестать враждовать?
    Брюнетка ожидала, что свекровь вознегодует, но ошиблась. Эмилия Роуз пару секунд побыла в ступоре, а потом изрекла:
    -Ты права, я от тебя не в восторге. Но и не в ужасе, теперь.- Она улыбнулась. –Я вижу, как сильно Джон тебя любит, а мой сын не станет относиться так к кому-то, кто этого не заслуживает. А ещё есть Ричард…- Женщина вздохнула. –Может быть, когда-нибудь я даже полюблю тебя как собственную дочь. Честно говоря, я уже на полпути.
    Маргарет даже растерялась. Ей было бы проще защищаться от нападок, чем отвечать на ласку.
    -Благодарю, Эмилия.- Она впервые назвала свекровь только по первому имени. Вышло неофициально, по-родственному.
    Женщины улыбнулись друг другу.
    Эмилия Роуз осторожно переняла ручонки внука и попробовала пройтись с ним по комнате. Ричард с удовольствием вышагивал, заливался звонким смехом и выглядел самым счастливым ребёнком в мире.
    Маргарет тоже смеялась. Потом притихла, поразмыслила минутку, и спросила у свекрови:
    -Вам нравится возиться с внуком?
    -А как же!- восторженно отозвалась пожилая дама.
    -Не хотите ещё одного?
    Эмилия Роуз задумалась.
    -Хм. В принципе, хочу.- Она улыбнулась. –Мне льстит, что ты советуешься со мной по такому вопросу.
    Лицо брюнетки приняло лукавое выражение.
    -Видите ли, я не столько советую, сколько ставлю перед фактом.

    3

    Она поняла, что находится в больнице, ещё до того, как открыла глаза или вспомнила минувшие события. Поняла по резкому запаху лекарств, навязчиво порхающему вокруг. Собравшись с силами, женщина разомкнула веки, оказавшиеся неожиданно тяжёлыми, почти неподъёмными.
    Точно, больница. Белые стены, узкая кровать, капельница под боком.
    А с другой стороны сидит он, держит её за руку и смотрит. Смотрит, смотрит... так испуганно, настороженно, но с надеждой. Глаза опухшие, красные, как будто давно не спал.
    -Привет,- Маргарет слегка растянула губы, на полную улыбку не хватило сил.
    Джон подался к ней.
    -Привет.- Он поцеловал жену в лоб, на миг задержавшись губами на её коже. Потом выдохнул: -Как ты?- Голос у него дрожал.
    Лгать Маргарет не стала:
    -Бывало и лучше.- Она перевела дух, преодолевая немощность. –Джон, что с ребёнком?
    Подбородок лорда нервно дёрнулся, и сие еле уловимое движение не ускользнуло от внимания Маргарет.
    -Джон?!- восклицание было пронизано паническими нотками.
    -Он жив.
    -Он? Это мальчик? Где он? Я хочу его видеть!- Брюнетка попробовала встать, но её муж моментально пресёк попытку.
    -Даже не вздумай! Ты должна лежать! Нельзя подниматься, ни в коем случае! Ложись. Отдыхай.
    -Тогда пусть его принесут сюда!
    -Нельзя, милая, нельзя.
    -Почему?
    -Ребёнок слишком слаб. И он не… не совсем здоров. Его сейчас выхаживают и пытаются спасти, но… Маргарет, стой! Не смей вставать, это может тебя убить! Так ты ему не поможешь! Маргарет!.. Успокойся. Врачи делают всё, что могут. Не плачь, моя хорошая, Я позову доктора, пусть он осмотрит тебя. Только лежи.
    Осмотр много времени не занял. Врач заключил, что пациентка идёт на поправку, хотя проблемы, увы, пока есть; и категорически запретил ей и думать о покидании кровати.
    -Радуйтесь, что Вас вовремя доставили в больницу. И на будущее: роды в домашних условиях – пережиток прошлого. Если в первый раз прошло удачно, это не означает, что и во второй всё будет благополучно. Впрочем, Вы и сами в этом убедились.
    -А что с малышом?- всхлипывая, спросила женщина.
    -Мы стараемся. Поверьте, стараемся. Отдыхайте. Кстати, к Вам там пришли. Я бы не советовал пускать всех сразу.– Доктор обратился к лорду: -Вашей супруге, разумеется, нужны положительные эмоции, но их переизбыток вреден.- С этими словами врач ушёл.
    Видимо, свою рекомендацию он высказал и посетителям в коридоре, а они приняли её как руководство к действию.
    Первой в палату пожаловала Эмилия Роуз со старшим внуком.
    -Мама!- Ричард моментально подбежал и забрался на кровать, не без помощи отца. –Мам!
    -Родной!- Маргарет прижала к себе сына. –Ричард!- и зацеловала личико двухгодовалого мальчугана.
    -Ты болеешь?- с необыкновенной серьёзностью спросил ребёнок.
    Сейчас его взгляд был точь-в-точь таким же, как у Джона в минуты волнения.
    -Да, дорогой, но я скоро выздоровею.
    Ричард обнял маму за шею, немного подержал так, а потом посетовал:
    -Мне не покавывают баатика.
    Маргарет закусила губу, чтобы не расплакаться.
    -Мне тоже его не показали, милый.- Она погладила Ричарда по золотистым вьющимся волосам.
    Кудряшки мальчик унаследовал от матери, и они проявлялись даже несмотря на короткую стрижку. А вот лицом Ричард пошёл в отца, не считая глаз – они были копией бабушкиных.
    -Он тозэ болеет?
    Маргарет кивнула, из последних сил сдерживая слёзы.
    -Болеет. Но ничего,- она перекинула через плечо копну своих роскошных чёрных локонов. –Он тоже обязательно поправится.
    -Так и будет,- проговорила Эмилия Роуз, подходя ближе. –Без сомнения. Как ты себя чувствуешь?
    Бывшая мисс Кру собралась сказать: «Нормально», но не получилось. В горле встал ком. Как она может себя чувствовать, когда жизнь её ребёнка висит на волоске?!
    Маргарет была хорошей матерью. Она этому удивлялась, но факт оставался фактом. Её любовь, забота, нежное беспокойство усиливались ещё и тем, что сама Маргарет в своё время ничего этого не имела. Женщина словно пыталась компенсировать собственное несчастливое детство, лелея Ричарда и будущего малыша.
    Видя, что жена вот-вот разрыдается, Рокстон решил отвлечь и её, и сына. Мужчина взял Ричарда на руки и деланно бодро поинтересовался:
    -А ну-ка, приятель, расскажи, кто пришёл с вами? Кто-нибудь ещё собирается навестить маму?
    -Дядя Зорз.
    -Он имеет в виду профессора Челленджера,- пояснила Эмилия Роуз.

    Счастью Маргарет и остального семейства Рокстонов не было предела, когда после трёх дней мучительной неизвестности врачи объявили, что состояние младенца улучшилось и стабилизировалось.
    Поскольку молодой, теперь уже двукратной, маме по-прежнему строго-настрого запрещалось покидать постель, новорожденного принесли в палату.
    Медсестра передала ребёнка матери и удалилась, оставив четверых членов семьи наедине с пятым.
    В первую минуту Маргарет не могла ничего произнести. Она держала своего кроху и смотрела на него, затаив дыхание. Такой маленький, даже меньше Ричарда, когда тот только родился. Зевает.. Открыл глазки… Глядит…
    -Видишь?- шепнула Эмилия Роуз Ричарду. –Вот твой братик.
    -Ма-а-а-аленький,- то ли разочарованно, то ли умилённо протянул старший отпрыск, вытягивая шею, чтобы рассмотреть брата получше.
    -По-моему, у него твои глаза,- Рокстон осторожно провёл пальцем по щёчке младенца.
    Маргарет улыбнулась. Она ещё долго не могла оторвать взгляд от младшего сына. Когда же ей это удалось, женщина весело поглядела сначала на мужа, потом на свекровь.
    -Признавайтесь. Вы наверняка уже придумали ему имя.
    -Нет!- отринул «обвинение» Джон. –Мы же прекрасно помним, какой ты закатила скандал в прошлый раз.- Он указал на Ричарда.
    -Не преувеличивай,- рассмеялась Маргарет. –Не такой уж это был и скандал.
    -В любом случае, ты отстояла право самолично назвать ребёнка. Думаю, сейчас у тебя на это право оснований ещё больше, после того, что тебе пришлось перенести…
    Эмилия Роуз кивнула.
    Маргарет согласилась без лишних жеманств.
    -Хорошо. Эдуард.
    -Эдуард? В честь Мелоуна или Челленджера?- уточнил Рокстон.
    -В честь их обоих.
    -А второе имя?- спросил Джон.
    Маргарет лукаво усмехнулась:
    -Это и будет второе имя. Первое – Уильям.
    Рокстон наклонился и поцеловал жену. А Эмилия Роуз со слезами на глазах тихо произнесла:
    -Спасибо.

    4

    Элси, горничная в доме Рокстонов, не была ни подлой, ни жестокой, ни даже завистливой. Но цинизма этой «простушки» хватило бы на пятерых аристократов. Её редко трогало чужое горе, особенно господское. Хоть она сроду не злобствовала, сочувствия от неё тоже мало кто дожидался.
    Однако даже Элси, когда речь заходила о маленьком Уильяме, говорила с искренней жалостью.
    Вот и сейчас, сидя на кухне с новой, только что нанятой, коллегой, и посвящая ту в курс домашних дел, Элси не без сожаления рассказывала о младшем сыне хозяев.
    -Хороший такой мальчик. Глазёнки добрые, смеяться любит. На руки возьмёшь – уже улыбается. А гулять понесёшь или играть начнёшь – вообще счастлив. Только плачет часто, но тут дивиться нечему – болен.
    -А что у него?
    -Да чего только нет! И с лёгкими беда, и с кровью что-то. Он лекарств съедает больше, чем пищи.
    -Сколько ему?
    -Скоро год исполнится. Прости, Господи, но сомневаюсь я, что мальчик до следующего Дня Рождения доживёт.
    -Бедненький.
    -Ага. Но он-то хоть ничего ещё не понимает. Мне больше родителей его жалко, извелись совсем. Лорд хмурый, леди плачет. Не всё время, но часто.
    -Не мудрено - такое горе.
    -И не говори. Молодая хозяйка вконец испереживалась. Она даже со старой хозяйкой помирилась. Раньше друг дружку на дух не выносили, а как маленького из больницы привезли, так эти дамочки вместе целыми ночами возле него просиживали. Под конец не разлей вода стали.
    -Старая хозяйка – это кто?
    -Леди Эмилия Роуз, мать лорда. Умерла три месяца назад. Сердечный приступ.
    -Хорошая была?
    -Неплохая. Строгая, но в меру.
    -Я смотрю, ты о ней не больно горюешь.
    -С чего же мне о ней горевать? Она мне не мать, не тётка, не кума, не сватья. Вон сколько молодых гибнет – кого убьют, кто сам, с кем несчастный случай. А тут бабуля померла во сне. Повезло ей.
    -Элси, ты злая.
    -Привыкай. И что-то засиделись мы с тобой. Пора приниматься за работу.

    5

    Сначала Ричарду не понравился новый братик. Почему-почему. Потому! Родители вечно вертелись возле Уилла, постоянно таскали его на руках, сюсюкали, а про Ричарда забывали. Старший мальчик испробовал все, чтобы опять быть в центре внимания: рисовал картинки, ломал игрушки, капризничал, вредничал. Помогало, но временно. Стоило Уиллу только закашлять или заплакать, как все опять бросались к нему. Ричарда это бесило!
    Но постепенно первенец понял, что мама и папа столько времени проводят с Уиллом не оттого, что младшего любят больше. Просто Уилл очень слабенький и постоянно болеет. Ричарду стало его жалко. Вскоре старший ребёнок и думать забыл о вражде. Тем более, что на самом-то деле родители никогда не оставляли его без заботы. Папа часто брал Ричарда на прогулки, катал на плечах. Так здорово! Только высоко… А мама нередко играла с первенцем или читала ему книжки. Его обожали, опекали, и мальчик это чувствовал.
    Вообще-то, Ричард не особенно жаждал ласк, объятий и прочего, он ко всему этому дышал ровно. Главным для мальчика было знать, что его не променяли ни на кого другого. Когда сообразил, что никто не заменяет его Уиллом, то быстро успокоился.
    Больше того, Ричард привязался к брату. И очень его жалел. Ведь тот постоянно кашлял, плакал. Иногда старший просыпался ночью от того, что младший задыхался и хрипел, так громко, что Ричарду становилось страшно. Первенец сам нередко болел, но не так тяжело. Маму с папой тоже было жалко, потому что они часто грустили.
    -Может, это моё наказание?- как-то раз сказала мама. –За всё, что я натворила. Я слышала, природа или судьба или карма или как там это называется, нередко отыгрывается на детях тех, кто… совершал проступки.
    Тогда папа велел ей не говорить глупостей.
    Он очень любит маму, мама его тоже.
    Ричарду нравилось смотреть на родителей, слушать их. Правда, он половины слов не разбирал. Но всё равно было интересно. И радостно.
    Порой мама тихо подходила к папе сзади и закрывала ему глаза ладонями или просто клала руки на его плечи. Папа смеялся, обнимал маму и начинал её кружить. Они часто и долго разговаривали и совсем не надоедали друг другу.
    Раньше кроме родителей была бабушка, но потом она куда-то пропала. Ричард спрашивал про неё, ему сказали, что бабушка ушла и больше не вернётся. Ричард так и не понял, почему она не может прийти обратно и почему она хотя бы не попрощалась. Он тосковал по бабушке. Им было весело вместе. Её не могла заменить ни одна няня.
    А ещё домой приходили странные дяди. Сначала папа вёл себя с ними спокойно, а потом начал злиться. Они выспрашивали, хотели, чтобы папа рассказал какую-то тайну, но он не соглашался. Однажды ночью в комнату Ричарда и Уилла кто-то залез. Непонятно, что было бы дальше, если б Уилл не раскашлялся, и не прибежала мама. Она увидела двух незнакомых мужчин и закричала. А потом так ударила одного, что тот повалился на пол. Через секунду прибежал и папа. Того, что было дальше, Ричард не видел, потому что мама велела закрыть глаза. Но потом мальчик слышал, как дворецкий и няня решали: кого вызывать вперёд – полицию или врачей. Почему-то после этого папа ещё больше озлобился на дядек и даже чуть не застрелил одного (об этом болтали горничные).
    Вот и сегодня вечером родители ну очень расстроились, когда опять нагрянули те самые дяди.
    -Простите, сэр,- пролепетал старый дворецкий, ковыляя за непрошеными гостями. –Я пытался их остановить.
    -Ничего,- устало выдохнул папа.
    -Желаете, чтобы я вызвал полицию?
    -Да, и немедленно! И позовите кого-нибудь, чтобы отнесли мальчиков в детскую,- папа быстро посмотрел на Ричарда и Уилла, играющих в уголке.
    -Нет необходимости,- прогудел усатый дядя. Он улыбался, но не казался добрым. –Мы всего лишь хотим поговорить.
    Трое других мужчин кивнули.
    -Поговорить?- Голос у папы был спокойный, но даже Уилл, не то что уж Ричард, почувствовал: отец в ярости. –Вы несколько месяцев портите жизнь мне и моей семье! Вы пытались украсть моих сыновей!
    -Что Вы, лорд Рокстон,- дядька замахал руками, как будто отгонял мух. –Такие чудовищные обвинения! И бездоказательные.
    -Только потому, что ваши сообщники отказались давать показания. Всё, моё терпение иссякло. Клянусь, если вы ещё раз появитесь в этом доме или хоть приблизитесь к моим родным, я вас просто-напросто перестреляю, как бешеных собак!
    -О, ещё и угрозы. Зачем Вам столько лишних, бессмысленных неприятностей? Только сообщите координаты плато, и мы навсегда исчезнем из вашей жизни.
    -Чёрта с два!
    -Джон, не ругайся при дет…- Мама замерла на середине лестницы, соединяющей первый и второй этажи. –Какого дьявола вы здесь делаете?!- Мама стремительно спустилась и подбежала к Ричарду с Уиллом.
    -Не беспокойся, они уже уходят.- Папа сузил глаза, и главный дядька сразу перестал улыбаться.
    Усатый заговорил громко и резко:
    -Вы же понимаете, какие важные и могущественные люди стоят за нами. Вам никогда от них не избавиться.
    -Зато я могу избавиться от вас.
    -Попробуйте.
    Ричарду всё это совсем не нравилось.
    И тут случилось кое-что интересное. Посередине комнаты появилась тётя. Именно появилась, раз – и есть.
    -О, Боже!- она посмотрела на усатого дядю, а потом на папу. –Я выбрала неудачный момент.
    У мамы и папы сделались такие лица, будто Ричард опять изрисовал всю прихожую зубной пастой. А дяди вообще застыли словно игрушечные фигурки.
    -Напротив, Вероника…- На папином лице появилась улыбка. –Ты очень вовремя! А господа здесь не задержаться, так ведь?
    «Господа», заикаясь, пробормотали что-то типа «да» и с круглыми-прекруглыми глазами побрели прочь, медленно, словно лунатики.
    Только хлопнула дверь, как папа и мама подбежали к тёте и начали её обнимать.
    -Вероника!- Мама явно удивлялась, но при этом радовалась, очень-очень. –Как ты?.. Как ты здесь очутилась?
    -Решила заскочить в гости. Я не помешаю?
    -Что за вопрос!- мама опять обняла Веронику. –Мы не виделись три года!
    -Не верится, что Вы здесь!- радостно проговорил папа.
    -Мне тоже… А что это были за типы, которых я так напугала?
    -Наше проклятье,- фыркнула мама. –Преследуют нас больше полугода. Пытаются выяснить, как попасть на плато.
    -Зачем?..
    -Видимо, какие-то важные шишки посчитали, что найдут там немало интересного и полезного.
    Последние слова тётя слушала уже вполуха. Она глядела на мальчишек.
    -Это ваши?- восхищённо спросила беловолосая, подходя ближе.
    -Нет, берём напрокат у соседей,- усмехнулась мама. –Конечно же наши.
    -Маргарет, они прелестны!- Тётя погладила Ричарда по макушке. –Как их зовут?
    -Ричард и Уильям.
    Беловолосая потрепала старшего по щеке. Это было уже слишком! Мальчик поморщился.
    Но он почти сразу пожалел о своём поступке. Не надо было. У тёти и так печальные глаза. И она очень бледная. Родители тоже заметили.
    -Вероника, всё в порядке?
    Вместо ответа гостья… расплакалась.
    Папа и мама встревожились не на шутку.
    -Вероника, что случилось?
    -Расскажи.
    -Что-то с Нэдом?
    Мама угадала. Услышав это имя, Вероника затряслась. Родители испугались ещё больше.
    -Что с ним?
    Белоголовая не ответила.
    -Он жив?
    Тётя подняла раскрасневшиеся глаза.
    -Я не знаю.
    И она стала говорить. Говорить, говорить.
    Ричард почти ничего не понял. Даже взрослым не всё было ясно. Но они с каждым словом настораживались сильнее и сильнее.
    -Когда отправляемся?- решительно спросила мама, едва рассказ иссяк. –Дашь время собрать вещи?
    Тётя удивилась сквозь слёзы:
    -Вы готовы? Вот так запросто?
    Мама пожала плечами.
    -Сейчас нам лучше оказаться как можно дальше отсюда. Эти, как ты их назвала, типы скоро очухаются, донесут начальству и вернутся с подкреплением. И вообще… Ну, ты понимаешь.
    Светловолосая кивнула, потом произнесла:
    -Нужно ещё забрать Челленджера.
    -Само собой.
    -Как он поживает?
    -По-прежнему. Весь в работе. Его эти искатели плато тоже донимают, но, по-видимому, не так активно, как нас.- Мама посмотрела на тётин короткий наряд. –Дать тебе платье?
    -Нет, ни к чему. Достаточно будет плаща.

    6

    Микроскопы, колбы, пробирки, образцы для изучения, записи и заметки – всё это стояло, лежало и попросту валялось на рабочем столе в полнейшем беспорядке. Челленджеру не было дело до аккуратности. По большому счёту, профессору не было дела ни до чего. Он упивался работой, как алкоголик вином, - чтобы чувствовать себя лучше, чтобы не думать о том, что бередило сердце. Ещё за исследованиями и экспериментами удавалось почувствовать себя полезным, хоть кому-то нужным.
    Давно миновала полночь, за окнами темнел ночной Лондон, чью чёрноту слегка разбавляли уличные фонари. Кроме Челленджера в доме никого не находилось, горничная и экономка отгуливали свой законный выходной. Профессор был один.
    Впрочем, один он был всегда, независимо от того, есть вокруг люди или нет. Неизменное, тягостное ощущение потери и собственной ненужности преследовало профессора уже не один год, с тех самых пор, как стало ясно, что Джесси не вернётся.
    Забавно, он искренне радовался за бывшую жену, но боли и грусти это нисколько не умаляло. Каждый день, каждый час, каждую минуту Челленджер тосковал по Джесс, всё больше и больше чувствуя себя виноватым. Он не был идеальным мужем, ещё задолго до поездки в Южную Америку. Да и на плато учёный не проявил себя верным семьянином… Наверно, он заслужил уход Джесси. Тогда почему никак не получается смириться? И почему на душе так пусто, уныло и мрачно?
    Профессор потёр заплывшие глаза, посмотрел на часы. Мелькнула мысль о том, что пора бы поспать. Но она тут же была отметена. Нет, он будет работать, пока может думать. Отдыхать отправится только тогда, когда мозг уже будет не в состоянии сформировать нормальную мысль. А то придётся засыпать, размышляя о Джесс и о невосполнимой утрате.
    Джесс, Джесс… Никто не мог её заменить – ни друзья, ни работа, ни новые проекты… Всё напрасно.
    Тишину рассёк дверной звонок. Удивлённый профессор, помешкав, отправился открывать, гадая, кто бы мог заявиться в столь поздний час. Учёный перебрал немало версий, но правильной среди них не было. То, что произошло, обескуражило рыжеволосого мужчину, лишило дара речи, застало врасплох.
    Джордж Эдуард отворил дверь, и к нему на шею бросилась Вероника!
    -Челленджер!!!
    Профессор едва сумел удержать равновесие и не упасть вместе с Хранительницей.
    -Боже, Вероника…- Огорошенный учёный был близок к заиканию. Он смотрел на девушку, которую уже и не чаял вновь встретить. –Моя дорогая!!! Как Вы здесь очутились?
    -Вообще-то, она приехала вместе с нами,- усмехнулась Маргарет.
    Тут профессор увидел на своём пороге чету Рокстонов с потомством – Маргарет держала на руках Уильяма, а Джон – Ричарда. Помимо детей при супругах были так же чемоданы.
    -Добрый вечер, Джордж,- поприветствовал охотник. –Можно войти?
    Профессор стряхнул с себя остатки оцепенения.
    -Конечно-конечно! Прошу!
    Спустя пять минут все взрослые сидели за столом в гостиной – Челленджер наскоро организовал чаепитие, не пожелав слушать никаких отговорок. Ричард и Уильям были в этой же комнате – посапывали на диване.
    -Как же я рад!- ликовал профессор, всё время норовя подсунуть друзьям печенья, подлить чая или чего-нибудь покрепче. –Вероника, Вы… Вы… Это такая радость! Но что привело Вас в Лондон?.. И где Мелоун?
    Хранительница и без того не выглядела абсолютно счастливой (хоть и очень радовалась встрече с друзьями), а при упоминании о репортёре совсем помрачнела.
    -Я здесь именно из-за Нэда. Вы очень нужны...
    Челленджер взволновался:
    -Что случилось? Рассказывайте!
    -Да, Вероника, расскажи,- попросила Маргарет. –Мы с Джоном тоже не прочь послушать снова, потому что не очень поняли с первого раза.
    Блондинка грустно хмыкнула:
    -Неудивительно. Я сама многого не понимаю.
    Профессор добавил в её чашку горячего чая и рачительно произнёс:
    -Мы обязательно разберёмся во всём. Но для начала, действительно, надо послушать.
    Сказал – как по головушке погладил. Вероника немного успокоилась и начала своё повествование. Оно было содержательным, но кратким. Ведь нельзя в деталях пересказать события трёх лет.
    А если же немного углубиться в подробности, то вот как всё было…

    7

    -Я бы не уехала! Я бы ни за что не уехала!- Это было первое, что сказала Вероника Мелоуну на корабле, после того как ринулась и прильнула к молодому человеку. –Прости!
    -Глупенькая.- Журналист поцеловал девушку в губы. Созерцающие это пассажиры пришли в восторг. –Почему ты не рассказала мне?
    -Не хотела тебя огорчать.
    -А твой побег меня, по-твоему, не огорчил бы?- Нэд крепко прижал Хранительницу к себе.
    Лэйтон не знала, как на это ответить.
    -Я подумала, что… будет слишком несправедливо заставлять тебя выбирать в открытую…
    -И поэтому решила всё за нас обоих?
    -Ты ведь так любишь свою работу, свой город…
    -Верно, люблю. Очень люблю. Но тебя я люблю гораздо больше! Как тебе пришло в голову в этом усомниться?- Нэд провёл ладонью по щеке девушки. -Если бы ты попросила выбрать между тобой и «цивилизацией», тебе б пришлось только подождать, пока я соберу вещи! Вероника, в моей жизни нет ничего и никого важнее и дороже тебя!
    Что самое смешное, Вероника это прекрасно знала и раньше, но по-настоящему поняла лишь теперь, именно сейчас – в тот самый миг, когда Нэд в упор смотрел на неё, только на неё и ни на что больше, даже не оглядываясь назад. А ведь позади оставался его мир, его привычная жизнь, его работа, его книга, его заслуженная слава.
    -Я люблю тебя!- выдохнула Вероника и вновь приникла к журналисту.
    Зеваки одобрительно загудели, и лишь сейчас репортёр и Хранительница вспомнили, что они здесь, вообще-то, не одни. Молодые люди рассмеялись и сбежали в каюту.
    В этот день между ними рухнула последняя преграда – невидимая, но существенная. Пока она была, о ней даже не догадывались, зато её отсутствие заметили моментально. Будто за спиной выросли крылья, и весь белый свет перешёл в твоё личное распоряжение.
    За всё время морского путешествия Нэд и Вероника почти не выходили из каюты. И не только из-за того, о чём вы подумали, а ещё и потому, что, когда влюблённые покидали «комнату», пассажиры, словно сговорившись, норовили пообщаться с парой, выпросить автографы, угостить, в общем, вились вокруг как назойливые мухи.
    По прибытии в Сан-Луис Мелоун и Лэйтон постарались смешаться с толпой. Они сделали кое-какие приобретения, в том числе накупили тетрадок и карандашей для Нэда, после чего наняли проводников и на следующие утро отправились в дорогу.
    С проводниками расстались через пару дней, и дальнейший путь проделали вдвоём. Это было отнюдь не легко, а порой и вовсе смертельно опасно, вдобавок, журналист и Хранительница следовали к цели не кратчайшим маршрутом, а поначалу фактически петляли – чтобы за ними не проследили. Но после четырёх лет, проведённых бок о бок с динозаврами людьми обезьянами и враждебными дикарями, – поход по не доисторическим джунглям не так уж страшен.
    Молодые люди долго и упорно шли, с каждым днём приближаясь к плато. И в один прекрасный день влюблённые его достигли.
    -Вот оно…- Вероника жадно всматривалась в знакомые, родные силуэты скал на горизонте. –Я почти дома.
    -Мы почти дома.
    Девушка улыбнулась и задрала подбородок, подставив лицо жарким солнечным лучам. Она уже давно избавилась от платья и туфель, на ней вновь был её привычный «дикарский» наряд. Вдруг внимание Хранительницы привлекло существо, пролетающее над ней.
    -Нэд, смотри! Это же птеродактиль!
    Репортёр тоже поднял голову.
    -Действительно.- Он продолжил следить за удаляющимся крылатым ящером. –Странно, как ему удалось улететь с плато?.. Хотя… он ведь летит не оттуда, а туда. Вероника!..
    -Что? Нет, не может быть! Думаешь, это тот самый?
    -Вполне возможно.- Нэд улыбнулся и обнял блондинку. –Он тоже возвращается домой. Просто ему на это понадобилось гораздо больше времени, чем нам.
    …Дом на дереве почти не изменился. Конечно, здесь витал неуловимый дух опустения, на мебели лежал толстый слой пыли, а на пол нанесло опавших листьев. Но обстановка осталась прежней, вдобавок, жилище по-прежнему утопало в зелени – диких растениях, прижившихся здесь ещё задолго до появления экспедиции Челленджера (а домашние цветы домочадцы перед покиданием Затерянного мира пересадили из горшков в огород).
    Вероника не могла выразить словами, как много для неё значило возвращение домой. Величественные пейзажи плато, родной воздух, старые друзья – и как она существовала без этого больше полугода?!
    Но самое главное, что Нэд рядом. Он с ней и не собирается никуда уходить. Порой Вероника чувствовала себя виноватой перед ним.
    -Скучаешь?- однажды вечером спросила она у журналиста, зайдя на балкон, где молодой человек стоял в отрешённой задумчивости. –По Нью-Йорку, по близким, по газете, по друзьям?
    Нэд со вздохом признал:
    -Скучаю.- Он обернулся к ней и подарил нежную улыбку. –Но по тебе я бы скучал в тысячу раз больше.
    И этим всё было сказано. Мелоун ни о чём не жалел. Жизнь прекрасна! От счастья кружилась голова.
    Впрочем, скоро Вероника заподозрила, что головокружение у неё не только из-за счастья. Да и тошнит по утрам тоже не от переизбытка радости…

***

    -Ты ждёшь ребёнка?!- Ассай изумлённо уставилась на подругу и улыбнулась. –Это же так чудесно! Поздравляю!- Дочь вождя обняла Хранительницу.
    Девушки были одни в хижине Ассай, куда пришли поболтать, урвав свободную минутку. Сегодня в племени отмечали Праздник Урожая, и Лэйтон с Мелоуном были позваны на торжество.
    -Нэд, верно, счастлив?- предположила темноволосая.
    Вероника сконфузилась и потёрла переносицу.
    -Я ему ещё не говорила.
    -Как?- поразилась Ассай. –Почему?
    -Не знаю.- Лэйтон нервно закусила губу. –Мне боязно. Я понимаю, что веду себя глупо, но поделать с собой ничего не могу. Умом осознаю, что Нэд обрадуется, но что-то заставляет меня пугаться.
    -В твоём положении страхи без повода – это нормально.
    Вероника усмехнулась:
    -Челленджер бы сказал: «Гормональные всплески» или что-нибудь в таком роде. Он любил бросаться умными словечками.- Блондинка с тоской посмотрела вдаль.
    -Пойми: твоя боязнь глупа, для неё нет ни одной причины!- стала увещевать Ассай. –Разве Мелоун может отреагировать плохо?
    -Конечно, нет. Но…
    Брюнетка упёрла руки в бока и скорчила забавную рожицу.
    -Вероника, сказать всё равно придётся. Будет обидно, если Нэд сам догадается. Может, в ближайшее время он ничего не заприметит, но месяцев через шесть-семь точно начнёт что-то подозревать.
    Собеседницы промолчали две секунды, а потом расхохотались.
    Праздник прошёл шумно, по-настоящему весело и потому утомительно. Занга и их гости отправились спать только под утро.
    Веронику и Нэда разместили в гостевой хижине.
    -С тобой всё хорошо?- заботливо спросил Мелоун, когда они с Вероникой легли на постель.
    -Да, а что?
    -Ты сегодня рассеянная. И бледная. И с аппетитом у тебя не очень.- Молодой человек зевнул.
    -Поверь, аппетит наладится.
    -Значит, ты в порядке?- журналист прикрыл глаза.
    -В полном. Хорошее получилось празднество.
    -Отличное. Я даже в Нью-Йорке так не веселился.- Репортёр снова зевнул, еще слаще, чем в первый раз.
    -Может, нам дома тоже как-нибудь устроить торжество?- предложила Лэйтон, только чтобы не молчать. Она осознавала, что должна сообщить новость сейчас, но храбрость подводила.
    -Неплохая идея,- одобрил полуспящий Мелоун.
    -Нэд… У меня… в смысле, у нас будет ребёнок.
    -Обязательно обдумаем эту мысль,- пробормотал молодой человек уже откуда-то с порога царства грёз.
    Сон затуманил сознание репортёра, так что информация перерабатывалась медленно… но верно. И постепенно до Мелоуна дошёл смысл слов Вероники.
    Лэйтон, в общем-то, была девушкой сообразительной, но в тот момент не додумалась заткнуть уши. А зря.
    Трижды переменившийся в лице Нэд подскочил, вздрогнул, воззрился на блондинку. Далее последовал ошарашено-радостный вопль:
    -Ты беременна?!!
    В результате чего о предстоящем счастливом событии оказалась осведомлена не только деревня Занга в полном составе, но и все, кто находился в радиусе трёх миль.

    8

    Каким-то непостижимым образом Нэд всегда знал, что у него родится дочь, и ни разу даже не усомнился в этом. Зачастую при появлении Вероники он с улыбкой восклицал:
    -О, а вот и мои дамы.
    Его убеждённость была настолько непоколебимой, что передалась и Лэйтон. Однако будущие родители не спешили выбирать имя своему чаду, хотя у каждого имелось несколько вариантов. Пара решила, что прежде чем нарекать ребёнка, нужно его сначала увидеть.
    Вероника не захотела тянуть до последнего и дожидаться родов дома. За пару недель до предполагаемого срока молодые люди перебрались в деревню Амазонок, чтобы опытные повитухи были, так сказать, всегда под рукой.
    Уклад жизни воительниц значительно изменился за последние годы. Женщины стали гораздо терпимее к противоположному полу, многие уходили жить к своим избранникам, а некоторым мужчинам даже разрешалось поселиться в деревне Амазонок. В результате сама деревня преобразилась до неузнаваемости. Половина её обитательниц исчезла, появилась замена. Теперь мужчины здесь были обычным явлением. Хотя, женщины периодически показывали характер, командовать собой не позволяли.
    Правила по-прежнему Селена. Предводительница Амазонок, оказывается, уже успела обзавестись двумя наследниками. Близнецы, мальчик и девочка, сильно смахивали на мать: такие же острые черты лица, яркие глаза, взор которых явственно напоминал ястребиный, рыжие волосы. Хотя, нет. Цвет волос у Ниэла и Налы отличался от Селениного – не тёмно-каштановый с красновато-ржавым оттенком, а ярко-рыжий, светлый, медный. Сей факт заставил Веронику и Мелоуна призадуматься.
    Так, Нале и Ниэлу сейчас около четырёх лет. Прибавляем девять месяцев, получившуюся сумму вычитаем из сегодняшней даты и… Сходится. Безусловно, нет стопроцентной уверенности, но очень похоже, что пять лет назад общение Селены и Челленджера протекало не только на интеллектуальном уровне, и помимо эстетического удовлетворения принесло и другое плоды. Точнее, два плода.
    С Селеной молодые люди на данную тему, естественно, не беседовали, даже не заикались. Но женщина и без того отлично знала об их подозрениях, граничащих с полной убеждённостью. И молчание предводительницы подтверждало эти домыслы.
    -Если когда-нибудь судьба каким-то чудом снова сведёт нас с Челленджером, надо будет намекнуть профессору насчёт его потомства,- сказал Мелоун. Потом он вздохнул. –Я скучаю по нашему учёному. И по остальным.
    -Я тоже,- грустно промолвила Вероника. –Порой забываюсь, и мне кажется, что они просто отлучились на пару часов и вот-вот вернутся. Как думаешь, Челленджер, Рокстон и Маргарет вспоминают о нас?
    -Ещё бы!- без промедления и тени нерешительности ответил Нэд. –Не сомневаюсь, что они часто о нас думают. Как и мы о них.
    Хранительница и журналист были уверены, что морально готовы к появлению ребёнка. Они очень ждали малыша и безмерно его любили. Но когда у Вероники начались роды, будущие мама с папой запаниковали. А вдруг что-то пойдёт не так? Вдруг они не справятся и окажутся плохими родителями?
    Главным образом, этими вопросами терзался Мелоун. Лэйтон была занята другим: терпела муки, старалась держаться молодцом и вообще – производила нового человечка; так что ей особенно размышлять было некогда. А вот предоставленный сам себе Нэд, которого настойчиво «попросили» из домика, куда переместили роженицу, не мог спастись от дум.
    Он расхаживал по двору перед домом стремительно, нервически-порывисто, время от времени останавливаясь и пытаясь понять, что происходит в помещении. Ничего успокаивающего до слуха молодого человека не доносилось. Слышались стоны, вскрики Вероники и увещевания повитух.
    В ту ночь почти никто из взрослых жителей деревни не спал. Все были в курсе того, что вот-вот может появиться будущая королева Авалона и Хранительница плато (ну, или её старший брат). Люди собрались возле домика, оцепив его полукругом. Расстояние от ближайшего селянина до порога превышало двадцать метров. Нэда жутко раздражал этот наплыв созерцателей, но выпроводить никого не получилось.
    На земле уже отчётливо виднелся неровный круг, протоптанный Мелоуном. Нэд всегда ненавидел ждать, теперь эта ненависть усилилась троекратно. Вместе с тем, он боялся, что всё закончится. Что тогда? У него появится ребёнок. Нэд по-настоящему станет отцом. Вряд ли это просто. Кто вообще сказал, что из Мелоуна выйдет толковый папа? Да Нэд сам ещё порой дитё дитём. Разве можно ему доверить не просто воспитание, а судьбу другого человечка?
    Чем больше журналист думал, тем сильнее ему хотелось броситься наутёк и бежать без оглядки куда подальше с воплем: «А-а-а! Я пока не готов! Не готов, не готов, не готов!!!».
    Молодого человека удерживало чувство долга. И крики Вероники. Она сейчас мучается, ей больно и страшно, наверняка гораздо страшнее, чем Нэду. Как он может её оставить? Да никак. Не для того он уехал за своей второй половинкой на другой конец света, чтобы в итоге дезертировать.
    Внезапно Вероника затихла, а через секунду звонкий младенческий плач возвестил о том, что население плато увеличилось на одного человека.
    Мелоун кинулся к двери, но она была заперта изнутри. Сперва рывки, стук и требования немедленно открыть не возымели эффекта. Но спустя минуту звякнула металлическая щеколда, и дверь отворилась.
    Журналист вихрем ворвался внутрь, на пару мгновений сощурившись от мерцания десятка-другого свечей – глаза адаптировались к яркому свету после ночной мглы. Пока Мелоун стоял и моргал, одна из повитух, приземистая загорелая женщина, подошла и, совершенно не заботясь о моральной подготовке молодого человека, сунула ему в руки младенца, завёрнутого в кусок старой, но чистой ткани. Репортёр настолько растерялся, что едва не уронил ребёнка. Благо, повитуха не успела отойти и вовремя подхватила дитя.
    -Ты чего?- сурово пробубнила женщина. –Собрался угробить родную дочь? Держи крепче. Вот так. Держишь? Ну молодец.- И она направилась во двор, объявлять односельчанам о становлении нового поколения Хранительниц; проще говоря - о том, что родилась девочка.
    Сначала Нэд смотрел на дочку с откровенным испугом, но ничего страшного не обнаружил. Личико, конечно, помятое, красное и отёкшее, но ведь так и должно быть у новорожденных. Девочка открыла глазки, широко-широко, и уставилась на папу. Мелоун знал, что в таком, с позволения сказать, возрасте зрение у детей неважное, «перевёрнутое», что они ещё ничего не соображают. Но Нэд был готов поклясться, что девочка видит его и отлично знает, кто он. Отец и дочь посмотрели друг другу в глаза и с этого момента сделались лучшими друзьями.
    -Нэд,- слабо позвала Лэйтон с лежанки.
    Мелоун вмиг очутился рядом. Две повитухи деликатно разошлись по разным углам. Молодой человек медленно присел возле Хранительницы.
    Блондинка улыбнулась:
    -Девочка. Как ты и говорил.- Она немного приподнялась.
    Нэд, освободив одну руку, помог Лэйтон устроиться покомфортнее, а потом осторожно передал дочку Веронике.
    -Как ты, любимая?- нежно спросил репортёр.
    -Не поверишь, но замечательно,- ответила Вероника, не отводя глаз от дочурки. –Она красавица, правда?
    -Без сомнения.- Нэд мягко дотронулся до щеки и подбородка новорожденной. Затем посмотрел на Хранительницу и прошептал: -Спасибо.
    Вероника улыбнулась шире.
    -Приятно, что ты оценил мои старания.- Она порывисто вздохнула и закрыла глаза.
    -Тебе нужно отдохнуть.- Нэд поцеловал висок блондинки.
    Та кивнула и опять вздохнула, тяжело, устало.
    -Нэд, здесь так душно. Я хочу на свежий воздух.
    Мелоун вопросительно взглянул на повитух, мол, можно? Они ответили утвердительно. Репортёр одной рукой обхватил Веронику за спину, другой – за ноги под коленями и плавно поднялся.
    Он бережно вынес возлюбленную и дочку во двор, вокруг которого уже вовсю ликовали Амазонки и их мужчины. Нэд, сделав пару шагов, мягко опустился на одно колено, приспособив вторую ногу под опору для Вероники.
    -Так удобно?
    -Очень.
    Посторонние пока не решались подходить, даже Селена. Никто не хотел вторгаться в счастливый мирок Мелоуна, Лэйтон и их дочери.
    Вероника упоённо глотала прохладный ночной воздух. Ей было по-настоящему хорошо и спокойно.
    С темнотой боролись несколько небольших костров. Неожиданно к ним нагрянуло подкрепление. Толпа селян машинально расступилась, пропуская вперёд группу мужчин, несущих горящие факелы. Одеждой и причёской незваные гости больше напоминали индейцев, однако определённо принадлежали к европейской расе.
    Застыв в пятнадцати шагах от троицы, мужчины выстроились перед ней, а потом разом хлопнулись на колени, почтительно склонив головы.
    Ещё до этого Мелоун, быстро прикинув, что незнакомцев около двадцати, вытащил револьвер и направил на них, продолжая придерживать Веронику.
    -Кто вы такие?!
    Вопрос слегка удивил прибывших. Один из них, тот, что находился посредине, поднял голову и заговорил:
    -Воины Аватары. Мы пришли поприветствовать Хранительницу и ей дитя – продолжательницу династии.- И, немного помолчав, добавил, чуть менее громко и не совсем уверенно: -Родилась девочка, так ведь?
    Нэд с Вероникой обменялись взглядами и усмехнулись. Скучать в дальнейшем явно не придётся.

    9

    -Мэдж, не отбегай далеко!- Вероника беспокойно посмотрела на дочку.
    Девочка ответила весёлым, счастливым взглядом и кивнула. Маленькие ножки резво затопали по тропинке.
    -Недалеко!- напомнила Хранительница вслед. –Ну почему она не слушается?!
    -Потому что она – двухлетний ребёнок,- Мелоун обнял Лэйтон за талию. –Ей всё на свете интересно.
    Вероника улыбнулась, наклонив голову.
    Мэдж присела на корточки перед пушистым ярко-красным цветком и заинтересованно воззрилась на это чудо природы. Потом внимание девочки привлекла пёстрая синяя бабочка. Мэдж попробовала дотронуться до красивого насекомого пальчиком, но оно встрепенулось и улетело.
    Кругом было спокойно, даже тихо. Только деревья шелестели листвой, да ветерок напоминал о себе редкими дуновениями. Вроде бы, никаких признаков опасности не наблюдалось, но в Затерянном мире всегда нужно быть настороже.
    Погоня за бабочкой увела Мэдж с тропы – девочка шмыгнула в кустарник. Родители тут же последовали за своим чадом.
    -Мэдж, нельзя уходить в джунгли!- наставительно произнесла Вероника, в то время как Нэд брал дочку на руки. –Поняла?
    -Да,- прощебетал ребёнок.
    -Повтори: «Нельзя уходить в джунгли без взрослых».
    -Незя уходить в дзунгли без взлослых,- послушно проговорила Мэдж и сразу засмеялась. Она вообще была хохотушкой.
    -У нас растёт весёлая барышня.- Мелоун с улыбкой поцеловал дочь в лоб. Взгляд репортёра случайно набрёл на нечто занятное. –Вероника, смотри.- Нэд передал девочку Веронике, а сам подошёл к какой-то каменной глыбе, заросшей мхом, плющом, затерявшейся в зелени кустов и высокой травы.
    Журналист кое-как расчистил монумент. Тот оказался аркой с треугольным проёмом, покрытой загадочными символами, венцом которых был силуэт Вероникиного медальона.
    Лишь одна-единственная вещь омрачала жизнь Хранительницы после возвращения из большого мира – кошмары о гибели Мелоуна. И в них зачастую присутствовала такая вот арка. Вероника убеждала себя, что всё это игры подсознания, но страшные сны не прекращались.
    -Нэд, пойдём отсюда.
    Молодой человек оглянулся на блондинку и моментально понял, о чём та думает.
    -Вероника, брось! Тут нет ничего страшного.- Он отвёл несколько веток, скрывавших основание монумента. –Этих арок полным-полно по всему плато, мы на них не раз натыкались.
    -Давай уйдём,- упрямилась Хранительница. –Мы шли навестить Селену, ни к чему отвлекаться.- Она с Мэдж приблизилась к Мелоуну. Нерешительно подняв голову, девушка уткнулась взглядом в верхушку арки, где зияли очертания медальона Триона. –Глаза бога…
    -Интересное название,- прокомментировал Нэд. –Откуда ты его знаешь?
    Вероника пожала плечами.
    -Само залетело в голову, когда увидела впервые.
    Литератор усмехнулся, вспомнив детство.
    -А у нас «глазами Бога» называли мохнатых гусениц.
    -Гусениц?..
    -Ну да. Таких толстых, пушистых. Говорили, что это – глаза Бога на Земле, и через них можно к Нему обратиться.
    -Ты обращался?
    -Пару раз.
    -И как? Подействовало?
    -Не помню. Я был тогда маленьким, чуть старше Мэдж.- Нэд ненадолго задумался. –Может, эти арки – что-то вроде точек наблюдения, через которые из Авалона присматривают за плато?
    -Интересная мысль. Обсудим по дороге.
    -Или спросим у воинов Аватары,- усмехнулся репортёр и, оглядевшись, громко крикнул: -Да, ребята?- Ответа не последовало. –Никогда не отвечают. Но притом всегда рядом. Я даже привык за два года. Интересно, с момента рождения Мэдж был хоть один день, когда воины Аватары за нами не наблюдали?- Нэд раздражённо выдохнул.
    Вероника прекрасно понимала негодование Мелоуна, оно было знакомо и ей. Однако она осознавала, что воины Аватары приставлены к её семье ради безопасности и эта мера весьма эффективна.
    -Нэд, согласись, они не раз помогали.
    -Не спорю. Никогда не забуду, как они за две секунды разделали того динозавра… Я им благодарен. Но всё равно чувствую себя амёбой под микроскопом.
    -Всё в порядке, милый. Я понимаю.
    Они улыбнулись друг другу, посмотрели на Мэдж. У той, как всегда, улыбка была до ушей. Девочка потянулась к отцу и, снова оказавшись у него на руках, засмеялась сильнее. Она тихо чмокнула папину щёку.
    Мэдж обожала обоих родителей, но отца всегда как-то больше выделяла. С самого начала. Она моментально переставала плакать, если за успокаивание брался Нэд. Только Мелоуну было под силу уговорить её поесть кашу. Если он долго отсутствовал, девочка начинала хныкать. А ещё она приходила в неописуемый восторг, когда Нэд ей читал или рассказывал сказки. Мать малышка тоже любила, но таскаться хвостиком предпочитала всё-таки за отцом. В общем, Мэдж была типичной папиной дочкой.
    Нэд в своей девочке души не чаял и готов был возиться с ней хоть круглосуточно. У них было много общего, не столько в обликах, сколько в характерах и в привычках (это уже сейчас бросалась в глаза). Впрочем, имелось и внешнее сходство. Мэдж унаследовала голубые глаза отца, его острый подбородок, лоб. А от Вероники девчушке достались светло-золотые кудряшки, тонкий носик и губы «бантиком».
    Сама Вероника мало изменилась. Разве что движения стали мягче, да во взгляде появилось что-то новое, светлое. Она быстро вошла в прежнюю форму, через два месяца после родов могла бы преспокойно надеть свой обычный повседневный наряд. Но он ей порядком надоел за несколько лет, поэтому Хранительница всё же сменила облачение. Новое одеяние Вероники напоминало то, которое ей выдали, когда заставили вкалывать на инопланетян: короткое подобие платья, без рукавов, на толстых лямках; только не белое, а песочно-медовое.
    -Нэд, уйдём, пожалуйста.
    -Хорошо.
    Троица направилась в сторону тропы, однако на пути вдруг встал человек. Высокий, лет пятидесяти на вид, с кудрявыми пепельно-серыми волосами и небольшими глазами, цвет которых трудно было определить. Одет в тёмный походный костюм.
    Нэду тип показался смутно знакомым. Репортёр определённо где-то видел это лицо, но, вроде, не вживую, а на каком-то рисунке. Точно. На портрете, который Вероника рисовала со слов Финн… Так, плохо дело.
    Вероника, едва ли не впервые в жизни, испытала жгучее желание упасть в обморок. Она, Нэд, ребёнок, чёрный человек, арка…
    -Зот?!- вырвалось у Хранительницы.
    Мужчина хмыкнул:
    -Не пойму, откуда взялось это имя? Я Кейл.- Голос его был ровным, насмешливым, сухим и бесчувственным. Как будто обращался к блохам на сковородке. –Впрочем, зачем представляться? Давайте сразу к делу.
    Он двинулся вперёд, стремительно, но не торопливо, не видя перед собой ничего, кроме цели.
    Дорогу ему преградил Нэд, успевший отдать Мэдж её маме. Но журналист не стал для Кейла серьёзным препятствием. Демон одной рукой схватил человека и отбросил с такой силой, что бедняга приземлился в полуметре от злополучной арки.
    Опустив дочь на землю, Вероника попыталась ударить Кейла. В общем-то, получилось. Тот даже согнулся от боли. Похоже, он, несмотря на невиданную силу, был уязвим, как обычный смертный… почти. Блондинка не долго радовалась своей маленькой победе. Спустя мгновение девушка сама оказалась в нескольких метрах от того места, где стояла.
    Кейл склонился над Мэдж и усмехнулся. Напуганная, беззащитная, такая хрупкая. Сломать ей шею – раз плюнуть.
    -Нет!!!- завопила Вероника, от ужаса потеряв способность двигаться.
    Демон протянул руку к девочке… В следующую секунду на него налетел Нэд, и оба покатились кубарем. Вероника рванулась к дочери, схватила, обняла…
    Ну и где эти воины Аватары, когда они нужны больше всего?!! Где?!!
    Вероника в отчаянии озиралась по сторонам. Ничего. Куда они подевались, чёрт бы их побрал?!!
    -Воины!- во всю мочь провопила Вероника. –Мне нужна помощь!!! Хранительница нуждается в вас! Воины Аватары!!!
    Бесполезно.
    -Беги!- заорал Нэд, всеми силами стараясь удержать противника. Это уже стоило репортёру разбитой губы и, кажется, сломанной левой руки.
    Кейл ударил Мелоуна кулаком в грудь, и Вероника услышала хруст костей. Демон вскочил и вновь направился к ней, но Нэд схватил Кейла за ногу и дёрнул на себя. Тот вновь оказался на земле. За свой поступок журналист поплатился. Нестерпимая боль прожгла живот, было такое ощущение, будто внутри всё взорвалось. В глазах потемнело, но Мелоун заставил себя сосредоточиться. Он наконец-то получил пару свободных секунд, чтобы достать из кобуры револьвер.
    Достал. Навёл. А Кейл перехватил оружие и попросту смял, как бумажный кораблик и отбросил, после чего опять ударил молодого человека.
    -Папа!- заплакала Мэдж.
    На сей раз темнота перед глазами почему-то имела красный оттенок. Нэд практически на ощупь добрался до шеи врага и попробовал надавить. Польза была только одна – Кейл ненадолго отвлёкся от ударов.
    Мелоун повернул голову туда, где стояла Вероника, державшая Мэдж. Лэйтон дёрнулась, собираясь устремиться на помощь.
    -Беги!!!- Нэд на миг сжал веки, а когда снова открыл глаза, сумел разглядеть Веронику и Мэдж. Если б можно было поцеловать их на прощание, обнять… хотя бы дотронуться! Тому Лэйтону повезло больше. –Беги!!!- крикнул Мелоун, изворачиваясь от очередного удара. –Спасай себя и Мэдж!- Он последний раз посмотрел на тех, кто был ему дороже жизни. Посмотрел и улыбнулся. –Я люблю вас! Вероника, ну беги же! Беги! Беги!!!
    Она послушалась… Нельзя было рисковать дочкой…
    Кейл намерился помчаться вдогонку, но Нэд не позволил. Журналист видел всё как в тумане, в ушах стоял невыносимый звон, а левая рука уже совсем не чувствовалась. Но пока Мелоун жив, он сумеет удержать этого подонка. Одной рукой, ногами; зубами, если понадобиться.
    -Готов умереть?- глумливо поинтересовался Кейл, выглядевший куда лучше неприятеля, хотя тоже получивший достаточно.
    Нэд выдавил усмешку:
    -Зачем мне готовиться? Я уже умирал. А ты?
    Мелоун исхитрился и перебросил противника через себя. Тот быстро поднялся. В его руке блеснул нож.
    Через долю секунды лезвие вонзилось в шею Мелоуна… Ну, не совсем в шею; пониже загривка,- как бы выразился ветеринар. Нож вошёл не под прямым углом, а почти под развёрнутым, потому что в последний момент Нэд кое-как уклонился.
    Снова боль. Опять. Сколько можно?!!! «Вот и всё»,- решил репортёр.
    Стоп-стоп-стоп, так нельзя! Мэдж и Вероника ещё поблизости, они не успели отбежать на безопасное расстояние. Ну-ка, двигаться можно? Да, тело слушается. Где там у нас припрятан нож?.. Вроде, в правом сапоге… Собраться. Собраться! Куда подевался Кейл? Проклятье, почему так темно?! Не сдаваться! Пытаться… Ну! Просвет. Вот ты где, негодяй! Уже расслабился? Рановато.

    10

    Никогда в жизни Вероника ещё не бежала с такой скоростью. В ушах звенело, собственное сердцебиение оглушало. Даже вес Мэдж не ощущался.
    Эту стезю к Амазонкам Вероника запомнила плохо. Главным образом, в памяти отложились чудовищные страхи, стихийное смятение и боль. Что стало с Нэдом? Может, его уже нет?!! Вдруг кошмар, преследующий Веронику не один год, сбудется до конца?!. Нельзя об этом думать; не сейчас. В данный момент жизненно необходимо добраться до Амазонок, нужно все силы и помыслы бросить на достижение этой цели. Решить-то легко, а вот выполнить – куда сложнее. Чем больше стараешься не думать о чём-то, тем настойчивее оно лезет к тебе в голову.
    Деревня воительниц. Прибежавшая, запыхавшаяся и до полусмерти испуганная Вероника. Зарёванная Мэдж, которую тут же поручили заботам нескольких пожилых женщин. Торопливые сборы. Отряд из двадцати пяти Амазонок. Всё это пронеслось перед глазами подобно череде слайдов.
    Обратный путь для Вероники был ещё сложнее. Она уже не боялась, а психовала. По щекам струились слёзы, тело дрожало, словно осиновый лист. Как Хранительница в таком состоянии умудрялась не просто идти, а мчаться на всех парах – оставалось загадкой. Вероника рьяно старалась не думать. Вообще ни о чём. Только так можно было спастись от леденящего кровь ужаса и беспросветного отчаяния. Но не думать не получалось…
    Казалось, минула целая вечность, прежде чем Вероника вместе с Амазонками вернулась к арке.
    На опушке было тихо. Точно на кладбище. Сравнение жуткое, но справедливое, учитывая произошедшее.
    Мелоун и Кейл лежали на земле близко друг от друга, оба лицом вниз. Ни один не шевелился.
    -Нэд!!!- не помня себя, Вероника метнулась к репортёру. Она молниеносно опустилась на колени рядом с ним, тронула за плечи, попыталась перевернуть. –Нэд! Нэд…- Хранительница почти ничего не видела из-за слёз.
    Тем временем Амазонки взялись за Кейла. Когда того приподняли, выяснилось, что демон мёртв. Действительно, по-настоящему, абсолютно, несомненно мёртв. Мертвее не бывает. О причине смерти гадать не пришлось – колотая рана в груди говорила сама за себя.
    -Нэд,- беспомощно всхлипнула Лэйтон, ощущая на ладони что-то тёплое и липкое. Кровь. –Мой хороший, ты слышишь меня?- Голос дрожал так, что слова коверкались до неузнаваемости. –Мелоун! Нэд!- Слёзы капали одна за другой.
    Лэйтон опять попыталась подвинуть журналиста, на сей раз успешно. Впрочем, здесь заслуга была не только девушки, но и самого Мелоуна: глухо застонав, молодой человек перевернулся на спину. А потом, поглядев на Хранительницу помутневшими глазами, попытался что-то сказать. Удалось лишь с третьей попытки.
    -Мэдж в безопасности?
    Больше он ничего произнести не смог. Во-первых, подкосила слабость. Во-вторых, не отошедший от шока и встряски мозг плохо соображал. В-третьих, мешал град поцелуев, которыми Вероника осыпала репортёра.

***

    Нэда выхаживали больше месяца. Когда раненого принесли в деревню, на нём живого места не было. Знахаркам пришлось изрядно потрудиться. Они постарались на славу, справились со своей задачей блестяще. Нэд быстро поправлялся. Не в последнюю очередь благодаря Веронике, не отходившей от него ни на шаг.
    Ещё в первый день после схватки с Кейлом Мелоун, побитый, помятый и вообще едва остающийся в сознании, вдруг взял и попросил Хранительницу выйти за него замуж.
    -Я помню: мы ещё на пароходе договорились, что обойдёмся без формальностей.- Репортёр слабо улыбнулся. –Но, знаешь, по-моему, мы заслужили праздник для себя. И потом,- в его глазах засияли баловные искорки, -мне хочется иметь возможность в случает чего стукнуть кулаком по столу и рявкнуть: «В конце концов, я твой муж!!!».- Оба рассмеялись. Эта вспышка веселья отняла у репортёра немало энергии, он не сразу смог продолжить говорить. –Вероника, я очень -слышишь?- очень, тебя люблю. И безумно хочу быть твоим мужем.- Он выжидающе посмотрел на неё.
    Да ни одна девушка не смогла бы сказать «Нет» под таким ласковым, пламенным взглядом!
    Свадьбу решили сыграть по обычаю Занга, в их же деревне. Вождь Джакоба, почему-то настроенный на редкость благодушно, думать забыл о старых претензиях и обидах. Он вызвался сам провести церемонию.
    Веронику нарядили по всем традициям. Лондонские невесты были бы шокированы такой свадебной одеждой, они бы скорее посчитали её купальным костюмом. Зато каким красивым! Лиловая ткань, переливающаяся всеми цветами радуги при малейшем движении, плотно облегала Вероникину фигуру, наряд смотрелся идеально. А венок из светло-розовых вьюнков довершал великолепную картину.
    Нэду тоже предоставили традиционное одеяние, то бишь набедренную повязку. Мелоун не стал спорить. Он позволил разрисовать свой торс старинными символами и даже вытерпел раскраску лица (вот это было зрелище! Вероника десять минут не могла унять хохот, а Мэдж поначалу перепугалась до слёз, не узнав папу). Но втыкать перья в волосы или куда бы то ни было отказался наотрез.
    Церемония прошла не пышно, но с размахом. Одна только благословляющая речь Джакобы вкупе с ритуальными плясками (опять же в исполнении вождя) заняла полчаса. Нэд и Вероника за это время даже успели поболтать.
    -Как ты теперь будешь зваться?- поинтересовался Мелоун у своей наречённой.
    -О чём ты?
    -О фамилии. Останешься Лэйтон или всё-таки начнёшь величать себя Вероникой Мелоун?
    Хранительница слегка выпятила губы.
    -А ты не обидишься, если я всё-таки оставлю свою девичью фамилию при себе?
    -Нисколько. Но Мэдж – Мелоун.
    -Хорошо. В таком случае второй ребёнок будет Лэйтоном.
    -Что?..- Репортёр сам не знал, что его смутило больше – ситуация с фамилиями или упоминание о втором ребёнке.
    -Испугался?- поддразнила Вероника.
    Мелоун выставил подбородок вперёд.
    -Почему же? Просто это как-то странно – двое родных детей под разными фамилиями.
    -Никто не обратит внимания. На плато фамилии не в ходу. Так что наши чада смогут беспрепятственно передавать их своим детям, а те – своим.
    -И так до скончания веков,- шутливо продолжил Мелоун. –Хотя, вряд ли это будет закреплено документально.
    -Брр! Кому здесь нужны документы?
    Беседу пришлось прервать, ибо Джакоба наконец-то велел поднять чаши и пригубить священного вина. Когда все сделали по глотку, Джакоба, свою посудину осушивший до дна, объявил Веронику и Мелоуна мужем и женой.
    Молодые люди поцеловались под ликующие выкрики индейцев.
    -Смотри, какие у тебя красивые мама и папа,- тихонько проговорила Ассай маленькой Мэдж, которую держала на руках.
    Смеху, веселью, поздравлениям и танцам, казалось, не было конца. Тем не менее, молодожёны всё-таки сумели ускользнуть от всеобщего внимания и улизнуть в отведённую им хижину.
    -Наконец-то одни!- заговорщически усмехнулся репортёр.
    Вероника ответила игривой улыбкой.
    -Когда мы в последний раз по-настоящему оставались наедине?- попыталась припомнить Хранительница.
    -О,- протянул Мелоун, приближаясь к жене, -непростительно, чудовищно давно.
    Что-то мелькнуло в его глазах… что-то странное, малопонятное – это можно было принять и за страсть, и за ярость. Нэд резко обхватил Веронику за талию и притянул к себе.
    Внезапно у обоих зазвенело в ушах, поплыло перед глазами…
    Следующее, что увидела Вероника – это свора воинов Аватары, гурьбой навалившихся на Нэда. Вопрос «Что происходит?!» Лэйтон решила отложить на потом. Она ринулась на помощь мужу, мимоходом отметив, что место, куда их занесло (ничего общего с домиком, где новобрачные пребывали пару секунд назад), кажется неотчетливо знакомым…
    Нет, всё-таки: что происходит?! Воины Аватары должны защищать Хранительницу и её близких, а эти ребята сейчас занимаются прямо противоположным делом! И что это за помещение? Не просто высокие, а колоссальные своды, белоснежные стены, потолок, отполированный до зеркальности, окно размером в полстены… Сейчас не до того!
    Воинов было не меньше полусотни. К счастью, в таком количестве они не могли напасть разом на одного человека. Это значительно облегчало положение Мелоуна, но отнюдь не спасало ситуацию. Вероника, не раздумывая, полезла в гущу сутолоки, выручать Нэда. Никто не осмелился поднять руку на Хранительницу, потому девушка быстро добралась до уже изрядно побитого мужа. Она сражалась вместе с ним, отчаянно и яростно, не имея ни малейшего понятия о том, что же здесь творится на самом деле.
    -Вероника, перестань!
    Лэйтон дрогнула, услышав этот голос, такой знакомый… и почти забытый.
    -Мама?..
    В этот момент один из воинов замахнулся на Мелоуна. За что и получил умопомрачительный удар от молодой блондинки. Она продолжала битву, словно на автопилоте.
    -Вероника, прекрати!- опять потребовала Абигаэль. –Вероника! Оставь его! Это не Нэд, это Кейл!
    -Что?..- Вероника покачнулась. –Мама, что ты…? Мама?.. Мама!
    Статная белокурая женщина в платье довольно простого покроя, но из роскошного серебристого материала, протянула к Веронике руки.
    -Мама!!!

    11

    Камера Нэду досталась со всеми удобствами, её вполне можно было сравнить с крохотной квартиркой, разве что окон не имелось. С одной стороны, комфорт не мог не радовать, с другой – его наличие означало, что темница рассчитана на долгое пребывание в ней.
    Когда Мелоуна втолкнули внутрь и заперли дверь из толстенных железных прутьев в три ряда, Вероника вздрогнула от металлического лязга. Сам Нэд не шелохнулся. Он только спросил, тихо, без всякой надежды:
    -Мне ведь не позволят повидать дочку?
    -Разумеется, нет!- категорично отрезала Абигаэль. –Тебя к ней и на пушечный выстрел не подпустят.
    Мелоун грустно ухмыльнулся.
    Вероника подошла к решётке.
    -Нэд, я… я…
    Она хотела дотронуться до его руки, но резкий выкрик матери пресёк попытку.
    -Вероника, отойди от него! Он способен на всё, что угодно!- Женщина оттащила дочь в сторону. –Это не обычные решётки, в них заключена огромная сила, которая не позволит Кейлу выбраться…
    -Я не Кейл!
    Абигаэль проигнорировала зятя.
    -…но лучше не приближайся к нему близко. Идём.
    -Что?..- Вероника жалобно посмотрела сначала на мать, потом на мужа. –Но…
    -Иди,- Нэд попробовал улыбнуться. –Вам есть, о чём поговорить. Не бойся, я никуда не денусь.
    Ему нужна была её поддержка, её вера, но у самой Вероники были только сомнения…
    -Я скоро приду к тебе,- пообещала девушка, прежде чем уйти с матерью.
    Абигаэль отвела дочь в свои покои. Комната размером с две аудитории в Куинс-Холле, Голубой потолок, белоснежные стены с золотыми инкрустациями в виде причудливого узора из цветов и перьев, огромная кровать с полупрозрачным пологом, письменный стол, пара стульев, кресло, комод, гигантское круглое зеркало в серебряной раме.
    -Наверное, у тебя много вопросов.
    -Да. И первый из них: что с моим мужем? Нет, даже не так. Кто мой муж?
    Королева вздохнула.
    -Родная, по этому поводу я уже рассказала тебе всё, что знала сама.
    «По этому поводу я уже рассказала тебе всё, что знала сама»,- эхом отдалось в мозгу Лэйтон-младшей. Какая скупая, сухая, безжизненная фраза! Как будто обсуждают мешки с мукой на складе или поставку продовольствия в продуктовый магазин. А ведь речь о человеке, без которого Вероника уже давно не мыслит собственной жизни!
    -Я не верю! Не верю!- Девушка упрямо потрясла головой.
    Абигаэль нежно посмотрела на свою наследницу и, немного поколебавшись, погладила ту по вьющимся локонам.
    -Милая, я понимаю твои чувства. Но давай рассуждать здраво. Знаю, что тебе это трудно, тем не менее, попытайся. Кейл – силён, очень силён. Тысячу лет назад наши предки не сумели его уничтожить, а смогли только заточить в Бездне. Поверь мне, это место, из которого выбраться невозможно. А Кейл сотворил невозможное. Он накопил сил, выбрался и, вдобавок, заблокировал меня и моих подданных здесь. Два месяца мы не могли ни покинуть Авалон, ни понаблюдать за тем, что происходило на плато. Он уничтожил воинов Аватары, охранявших тебя – одного за другим, быстро, бесшумно. И, по-твоему, Нэд смог бы победить такое существо?
    Вероника всё это уже слышала сегодня. Девушка порывисто вздохнула.
    -Возможно, Кейл просто недооценил нас. Недооценил Нэда…
    Абигаэль согласно покивала со словами:
    -Скорее всего, так оно и было, иначе Кейл бы не получил смертельную рану.
    -Так почему же он не мог просто умереть?- вскричала Вероника, теребя собственные пальцы. –Почему вы все уверены, что он вселился в Нэда?!
    Абигаэль грустно посмотрела на свою выросшую девочку.
    -Потому что Кейл это умеет. Он запросто вселялся в чужие тела раньше. Полагаю, такая способность осталась при нём и теперь.
    -Ведь нет никаких доказательств!
    Королева отдала бы что угодно, лишь бы смягчить боль дочери, успокоить, утешить своё дитя. А приходилось один за другим преподносить доводы в пользу жуткого предположения. Точнее, не преподносить, а повторять.
    -Вероника, а как же брак? Прости, но ничто не переубедит меня в том, что это не совпадение. Хранительница, прежде чем выйти замуж, обязана представить своего избранника Совету Авалона, а церемония всегда проводится по особому обряду. Узы брака – где бы, как бы и кем бы он не был заключён, священны, эта связь нерушима и никому и ничему неподвластна. Понимаешь? Твой муж – твой наследник. Если вас с моей внучкой не станет… твой муж будет полноправным наследником Авалона. Даже я и Совет ничего не сможем поделать. Сомневаюсь, что ты и Мэдж дожили бы до сегодняшнего утра, если б мы не вмешались. Знала бы ты, каких усилий нам стоило снять эту проклятую пелену, чтобы возобновить связь с плато и перенести сюда тебя и… твоего мужа. Вероника, мы спасли тебе жизнь. Тебе и Мэдж.
    -Не верю,- вот уже сотый раз за день повторила младшая Хранительница. –Нэд не мог!
    -Нэд – нет. Вероника, о чём я тебе толкую последние два часа? Это не Нэд!
    -Ты не знаешь наверняка! Никто не знает!
    Перед мысленным взором так и стоял Мелоун, с десятком клинков, приставленных к горлу, недоумённо и потрясённо слушающий обвинения Абигаэль. Когда Королева приказала отправить зятя «куда положено», он не подумал сопротивляться. Вероника пыталась, а он нет. Пошёл спокойно, почти гордо, в плотном кольце стражников. Да, сильно же тут боялись Кейла, судя по напряжённо-нервозному поведению воинов. Если б Нэд, не дай Бог, вздумал чихнуть, они бы наверняка сорвались и, не раздумывая, пустили в ход оружие.
    Почему всё так? Этот день должен был быть самым счастливым в её жизни, самым светлым и радостным! Вероника наконец-то встретилась с матерью, сбылась мечта долгих лет! А вместо счастья на сердце горечь и смятение. И мама как будто чужая. Нет… Скорее, забытая. Встретившись, они долго не могли перестать плакать, обнимались, что-то сбивчиво рассказывали друг другу… Но потом наступил момент, когда обе Хранительницы осознали, насколько сильно изменились с тех пор, как виделись в последний раз…
    -Куда ты?- бросила Абигаэль вслед уходящей дочери.
    -К мужу,- буркнула Вероника.
    -Я с тобой.
    -Не надо. Не беспокойся, дорогу я найду.
    Авалон поистине был царственен и великолепен. Ничего более возвышенного и вместе с тем естественного Вероника никогда не видела. Покои, залы, другие помещения тянулись бесконечной вереницей, частенько напоминая лабиринт, однако заблудиться было невозможно. Практически в каждой комнате имелись окна-гиганты, за ними расстилался пейзаж, от красоты которого захватывало дух: синее небо, река с пышными пенными водопадами, сады… Кроме того, в помещениях тоже росли деревья, цветы, и имелись фонтаны – от мала, до велика.
    -Ты так скоро,- глаза Мелоуна засияли радостью. –Всё в порядке?
    -У меня?- опешила Вероника. –Лучше бы о себе думал!- Она сурово взглянула на пятерых стражников, дежуривших возле решётки. –Оставьте нас.
    -Не положено.
    -Я приказываю!
    -Не положено!
    Споры не принесли результатов. Веронике еле-еле разрешили подойти к двери. Блондинка взялась за прутья. Мелоун хотел коснуться её, но воины Аватары ясно дали понять, что ему лучше сдержать порыв.
    -Нэд, я обязательно что-нибудь придумаю! Я вытащу тебя отсюда!
    -Пока не надо,- негромко произнёс журналист.
    -Как это «не надо»?!
    Молодой человек вздохнул.
    -Если твоя мать права, то во мне сидит Кейл.
    -Ты это чувствуешь?- Глаза Вероника округлились от ужаса.
    -Нет. Но я ведь не обязательно должен быть в курсе. Я могу не знать, что одержим. Я могу, выйдя, причинить вред тебе и Мэдж.
    Веронике захотелось плакать.
    -Браво!- раздалось сзади. –Бис! Я давно не была в театре, но и без того скажу, что ты превзошёл игрой многих лондонских актёров.
    Младшая Лэйтон обернулась.
    -Мама, я же просила не ходить за мной!
    -Я не хочу, чтобы ты оставалась наедине с этим монстром! Он вообще должен быть уничтожен как можно скорее!
    Нэд усмехнулся:
    -Вот спасибо. Нет, я, конечно, слышал, что тёщам положено недолюбливать зятьев, но чтобы до такой степени…
    -Ты его не тронешь!- прошипела Вероника.
    От её тона Королева вздрогнула.
    -Сейчас – нет. Но рано или поздно придётся.
    -А если это Нэд?!
    -А если Кейл? Вероника, он прекрасно знает, что его не выпустят ни под каким предлогом, вот и изображает паиньку, надеется что-нибудь выгадать. Не считай меня чудовищем… Вы оба не считайте. Если выяснится, что мы с Советом неправы, я только обрадуюсь и первой попрошу прощения.
    -Главное, чтобы мне не пришлось принимать извинения посмертно,- кисло хмыкнул Мелоун.

    12

    Каждый новый день, омрачённый неопределённостью и постоянным ожиданием чего-то страшного, непоправимого, превращался в пытку. Вероника с Мэдж жили как настоящие принцессы: шикарные комнаты, изысканные яства и прочие атрибуты роскоши. Но ничто не могло заменить Нэда. А его за две недели ни разу не выпустили из камеры.
    Мучительным испытанием были визиты Вероники к мужу. Как она ни просила, стража отказывалась отпереть камеру и впустить Лэйтон внутрь. Но самое жуткое – то, что Вероника в глубине души была этому рада. Ведь если Абигаэль права…
    Кем бы ни являлся на самом деле мужчина, запертый в клетке, он прекрасно чувствовал сомнения жены. Винить её было бы глупо…
    -Как там Мэдж?- устало спросил Мелоун, прильнув к решётке, ухватившись за два железных прута.
    -Нормально,- тихо ответила Вероника. –Она скучает по… по своему отцу.
    Нэд горько усмехнулся и отвернулся в сторону. Смешок и жест были насквозь пропитаны болью. Репортёр похудел, осунулся за пятнадцать дней, под его глазами темнели серо-фиолетовые круги от недосыпания. У Вероники сжалось сердце. Либо перед ней настоящий Мелоун, либо Кейл – великий актёр. Увы, обе версии имели одинаковые шансы на правильность.
    -Извини, это прозвучало ужасно,- пробормотала Лэйтон.
    -Ничего, я понимаю,- безжизненно отозвался Нэд. –Как ты сама? У Вас с матерью всё хорошо?
    -В смысле?
    -Ну, ты столько лет ждала этой встречи. Мне бы не хотелось, чтобы вы с Абигаэль ссорились из-за меня.
    -Мы и не ссорились.- Вероника тяжело вздохнула. –Точнее, ссорились, но уже помирились.
    -Я рад,- молодой человек заставил себя улыбнуться.
    Сейчас, глядя на это спокойное лицо, на эти добрые голубые глаза, Вероника могла бы поклясться, что разговаривает именно с Нэдом. Ей подумалось, что никто другой в подобной ситуации не повёл бы себя так – радоваться за жену и тёщу, когда первая тебе не доверяет, а вторая и вовсе всерьёз намеревается тебя уничтожить.
    -Нэд,- Вероника подошла к решётке и протянула руку, чтобы погладить Мелоуна по щеке.
    Девушка осторожно дотронулась кончиками пальцев до виска журналиста, но не успела она положить ладонь на лицо любимого, как Мелоун резко схватил руку Хранительницы. Возможно, он не сдержался, потому что соскучился. А, может быть, собрался рвануть Лэйтон к себе и задушить…
    Вероника вскрикнула и с ужасом высвободилась, отскочив от решётки как от огня.
    Лэйтон и Мелоун смотрели друг на друга, не решаясь что-либо сказать. Они не знали, как себя вести, чем оправдаться, кто должен просить прощения и за что.
    На глаза Хранительницы навернулись слёзы. Почему, почему всё так?! И она мучается, и его мучает! Или нет?.. Если это Кейл, то он наверняка далёк от душевных терзаний. Неизвестность невыносима! Веронике уже казалось, что лучше узнать жуткую, отвратную правду, чем изводить себя подозрениями или надеждой.
    С этими мыслями она выбежала прочь и бросилась искать мать. Много времени на поиски не ушло – Абигаэль была в своей комнате.
    -Так больше не может продолжаться!- выпалила заплаканная Вероника, едва оказалась в покоях Королевы. –Я больше не могу! И Нэд не выдержит… если это он… Мама!
    Абигаэль обняла дочь, а потом проговорила:
    -Родная моя, как же тебе сейчас плохо… Знаешь, думаю, тебе и Мелоуну… если это действительно Мелоун, не помешало бы присутствие хороших друзей. Я б на твоём месте пригласила сюда ваших товарищей.
    -Маргарет, Рокстона и Челленджера?.. Но они сейчас в Лондоне.
    -Вот это как раз не проблема.

    13

    После того, как Вероника договорила, в комнате воцарилось молчание. Рокстон и Маргарет переглядывались, Челленджер задумчиво хмурился.
    Закашлял Уильям, и мама тут же поспешила к нему. Мальчик зашёлся в тяжёлом приступе и долго не утихал.
    Вероника жалостливо смотрела на то, как подруга пытается облегчить страдания сынишки. Всем было понятно, что усилия Маргарет тщетны.
    -Чем мы можем помочь Мелоуну?- наконец, заговорил Челленджер.
    Блондинка беспомощно развела руками.
    -Боюсь, что ничем. Только поддержать. Понимаю, у каждого из вас свои дела здесь, в Англии. Но, если вы сможете отлучиться… Это бы очень много значило для нас с Нэдом.
    Профессор приосанился.
    -В таком случае, нам не следует мешкать. Я иду собирать вещи.
    На сборы учёному потребовалась всего четверть часа.
    -Я готов,- сообщил Джордж Эдуард, ставя на пол сумку с одеждой и огромный чемодан, начинённый научным оборудованием. Кто знает, возможно оно пригодится. –Можем отправляться в порт.
    -Порт?- иронично переспросила Вероника. –Какой ещё порт? Мы попадём на плато совсем другим путём, куда более скорым.- Она достала и продемонстрировала Уроборос. –Неужели вы думали, что я тащилась сюда на пароходе?
    Профессор ошеломлённо уставился на змею, поедающую собственный хвост.
    -Я думал, Вы разрушили этот медальон в схватке с Мордреном.
    -Разрушила. Разбила на несколько кусочков. Но эта вещица имеет свои особенности. Когда воины Аватары подобрали осколки и сложили их вместе, те прекрасно срослись заново.
    Учёный недоверчиво покосился на магический амулет.
    -То есть мы попадём на плато прямо сейчас? Или окажемся сразу в Авалоне?
    -Никто не может попасть в Авалон извне, кроме Хранительниц. А Королева, находясь в Авалоне, может перенести туда кого угодно, но лишь с плато. В общем, сначала мы отправимся на плато, а оттуда мама заберёт нас к себе.
    -Наверное, это будет весело,- усмехнулась Маргарет, гладя по волосам сынишку, у которого только-только стих кашель. –Я-то надеялась на спокойную жизнь. Ха, как бы не так!
    Вероника залюбовалась мальчиками, напоминающими ангелочков.
    Челленджер задал вполне резонный вопрос:
    -Вероника, Вы уверены, что Уроборос потянет шестерых человек?
    Лэйтон улыбнулась:
    -Но ведь пятерых же потянул. Как мы, по-вашему, добрались сюда из Эйвбери? Так, все готовы?- Блондинка крепко сжала медальон. –Подойдите. Держитесь за меня. Раз, два, три!

    14

    Очертания дома Челленджера размылись, померкли и исчезли в один миг, сменившись знакомой, практически родной обстановкой дома на дереве.
    -Здесь всё по-прежнему,- улыбнулся профессор, оглядываясь. Ему вдруг стало… тепло. Да, иначе не скажешь. Именно тепло, как будто он час простоял на холоде, а потом зашёл в хорошо отапливаемое помещение.
    -Почти.- Вероника скинула плащ. –Кое-что мы всё-таки изменили. Ассай, ты здесь?
    -Да,- донеслось из смежной комнаты.
    Спустя полминуты дочь вождя предстала перед друзьями собственной персоной.
    -О, боги, как я рада видеть всех вас!- Девушка пару секунд раздумывала, стоит ли обнимать прибывших, и, в конце концов, решила, что без этого не обойтись.
    -Мы тоже рады,- промолвил профессор, когда Ассай выпустила троицу из объятий.
    Дочка Джакобы улыбнулась ещё шире, а потом отрапортовала Веронике:
    -Она спит.
    -Хорошо…
    Маргарет посмотрела сначала на дневной пейзаж за окном, затем на сыновей, а после на представительницу Занга.
    -Ассай, не могла бы ты приглядеть и за мальчиками?- Маргарет не хотела пока что брать детей с собой в Авалон, учитывая, что там находится потенциальный демон… Очевидно, Веронику это тоже беспокоило, раз и она оставила своего ребёнка в доме на дереве, перед тем, как отправиться в Лондон.
    -Конечно!- добродушно согласилась девушка, рассматривая дремлющих детей. –Какие хорошенькие! Ваши сыновья?
    -Да,- в один голос ответили Рокстон с Маргарет, первый добавил: -Ричард и Уилл.
    -Такие милые!
    После того, как Маргарет снабдила Ассай инструкциями, тщательно расписав, как и какие лекарства в случае чего давать мальчикам, четверо путешественников покинули дом…
    В следующую секунду они увидели даже не апартаменты, а хоромы, роскошные, идеально прибранные.
    -Добро пожаловать,- радушно поприветствовала окружённая свитой женщина постбальзаковского возраста.
    -Это моя мама,- объяснила Вероника друзьям.
    -Несложно догадаться,- галантно вымолвил Челленджер. –Вы с ней удивительно похожи.
    Всё кругом дышало торжественностью, величием и какой-то незыблемостью. В этих стенах трудно было чувствовать себя тревожно или неуютно. Разумеется, если не знаешь, что где-то тут томится твой товарищ.
    Рокстон спокойно и в месте с тем решительно произнёс:
    -Мы бы хотели увидеть Мелоуна.
    Абигаэль не только не обиделась на прямолинейность, но и обрадовалась. Королева в последние дни вообще стала относиться к зятю мягче, её манеры и поведение теперь нередко свидетельствовали о сомнениях и даже –если только у Вероники не разыгралось воображение- о чувстве вины, хоть и гипотетической.
    -Понимаю. Ступайте, вас проводят.
    Вообще-то, в сопровождении воинов Аватары не было необходимости. Вероника путь из покоев в казематы могла бы проделать с закрытыми глазами. Слишком часто девушка бродила этим маршрутом.
    -Странно всё это,- проговорила Маргарет на ходу.
    -О чём ты?- не понял Рокстон.
    -Да обо всём.- Маргарет пожала плечами. Остальные недоумённо воззрились на неё. –А вас самих разве ничто не настораживает?
    Вероника не смогла подавить вспышку раздражения:
    -Кроме того, что я не знаю, за кого вышла замуж, и что Нэд, возможно, уже мёртв?!
    На секунду в глазах брюнетки отразилось раскаяние.
    -Прости. Я понимаю, все твои мысли заняты только Нэдом. Но будь у тебя больше времени, ты бы и сама начала замечать нестыковки.
    -Например?
    В этот момент они перешагнули порог темницы. Выяснилось, что у Мелоуна уже были посетители, и не кто-нибудь, а Совет Авалона. Поскольку выпускать пленника из заточения было опасно, дознаватели приходили сами, с завидным постоянством. С этим же самым постоянством они задавали одни и те же вопросы.
    -Ты Кейл?
    -Нет.
    -Почему ты захотел жениться на Хранительнице?
    -Я захотел жениться на Веронике Лэйтон, а не на Хранительнице.
    -Ты хотел её убить?
    -Я за всю свою жизнь никого не хотел убить. До знакомства с вами.
    -Что произошло во время сражения Мелоуна и Кейла?
    -«Сражение» - это слишком пафосно. Скорее драка.
    -Отвечай на вопрос! Что произошло?
    -Он напал, мы подрались, я его убил. Желаете услышать в деталях?
    Двенадцать человек, высоких и складных, как на подбор, в блестящих светлых мантиях. Шесть мужчин и шесть женщин, лет от сорока до семидесяти. Лица важные, степенные, в глазах прямо-таки вселенская мудрость. В глазах, но не в вопросах. Вопросы, прямо скажем, наиглупейшие. Как будто Совет нарочно собирается запытать Кейла идиотизмом. Может, им просто больше нечего спросить?
    Мелоун безмерно обрадовался появлению товарищей. Наверное, его уже предупредили об их приходе.
    -Друзья!- Узник приник к решётке.
    Он просунул руку между прутьями, рассчитывая на рукопожатие. Но в последний момент остановился и замер. Рискнут ли друзья даже приблизиться, не то что прикоснуться?
    Рокстон первым пожал протянутую руку журналиста. То же самое, не медля, сделал Челленджер. Маргарет ободряюще похлопала Мелоуна по запястью.
    -Как Вы, дружище?- участливо осведомился охотник, при явном неудовольствии Совета.
    Нэд ухмыльнулся:
    -Хвалиться особенно нечем.
    Дальше, само собой, пошли расспросы, улыбки, попытки бодриться. Члены Совета продолжали хранить молчание. То ли им было глубоко всё равно, то ли они считали, что удивляться – ниже их достоинства.
    Нэд не выглядел ни разозлённым, ни насторожённым. Либо искренне радовался прибытию друзей, либо умело скрывал недовольство, либо… Как же Вероника устала от всех этих «либо»! Она смотрела на заключённого и так хотела верить, что видит своего любимого, а не притворившегося им монстра. И в то же время ужасающе ясно осознавала, насколько вероятен второй вариант. Она вымоталась, она извелась, она сходила с ума! Вдруг Нэда уже нет в живых? Как тогда самой жить, без него? Без его любящей улыбки, ласкового голоса? Без его тепла?
    Хранительница яростно отгоняла подобные мысли, но они не желали отставать и преследовали, будто рой разозлённых пчёл.
    -Вы уже видели нашу дочку?- полюбопытствовал Мелоун, в голосе его прозвучали нежность и гордость. Неужели это притворство?
    -Ещё нет.- Учёный улыбнулся. –Но не терпится с ней познакомиться.
    -Уверен, профессор, Вы с Мэдж поладите.
    -Мэдж?- удивилась брюнетка. –Вы назвали дочку Мэдж? Это полное имя или…?
    Репортёр по-доброму усмехнулся:
    -Мэдж – сокращение от «Маргарет». В честь некой дамы, которая однажды ночью ворвалась в мой номер с криком: «Мелоун, хватит дрыхнуть, счастье своё проспите!».

    15

    Совет Авалона выдержал пять минут для приличия, а затем, как ни в чём не бывало, продолжил дознание.
    -Откуда у тебя воспоминания Эдуарда Мелоуна?- Нужно постараться, чтобы придумать более бредовый вопрос.
    -Не знаю. Возможно, это связано с тем, что я – Эдуард Мелоун.- Бедный репортёр был на грани срыва. Как и его жена.
    -Или же ты Кейл и умеешь вбирать память тех, в кого вселяешься,- задумчиво изрёк длиннобородый седовласый старик.
    Нэд сделал глубокий вдох, потом ещё один, ещё и ещё. Молодой человек отвлёк себя мыслью о том, какая занятная компания собралась перед его камерой: двенадцать мудрецов-зануд, девушка джунглей и троица из Лондона.
    -Чем ты можешь доказать, что ты – не Кейл?
    -А чем вы можете доказать, что он Кейл?- вдруг вмешалась Маргарет. Этот же самый вопрос поначалу непрестанно повторяла Вероника. –Вы вообще слышали о презумпции невиновности?
    -Это не тот случай,- сухо буркнула солидная дама с карими, без малого чёрными глазами. –К тому же, все улики свидетельствуют в пользу наших подозрений.
    -Насколько мне известно, прямых улик нет, есть только косвенные, пополам с предположениями и догадками.- Брюнетка сложила руки.
    Мелоун бы её обнял и расцеловал, если б не мешала решётка.
    Рокстон намеревался намекнуть жене, что, наверное, не стоить препираться с Советом Авалона, однако смолчал, потому что сам был полностью с ней согласен. А Маргарет разошлась по-настоящему. Она нутром чувствовала подвох, и не собиралась оставлять товарища в беде. В конце концов, Нэд в свое время столько для неё сделал.
    Брюнетка окинула взглядом камеру за плечами журналиста.
    -Не тюрьма, а курорт. Вы всем злостным демонам предоставляете такие условия?
    -Только тем, кто является потенциально невиновным,- натянуто призналась черноглазая женщина.
    –А, по-моему, эта обстановка как раз таки кричит о вине, точнее, об угрызениях совести, но не того, кто заточён, а тех, кто заточил.
    -Что за чушь?- поспешно выпалили почти все члены Совета, практически хором.
    Маргарет усмехнулась. Вероника насторожилась и впервые посмотрела с подозрением на людей по эту сторону решётки. Нэд растерянно нахмурился. Рокстон и Челленджер пока сохраняли нейтральные выражения лиц.
    -Вы пытались… ну не знаю… изгнать демона или хотя бы узнать, есть ли он в… кхм… в теле Мелоуна? На плато полным-полно магов, целителей, шаманов и прочих кудесников. Неужели никто из них не сумел бы помочь в этом деле?
    -Нет! Кейл слишком силён, если он захочет, то обманет любую магию. Мы не смогли бы его разоблачить.
    Брюнетка подняла брови.
    -Но вы даже не пытались!
    Нэд-то думал, что ангелы всегда в белом. А они, оказывается, иногда носят и сиреневые платья!
    -И сдаётся мне,- продолжала защитница «подсудимого», -вы перехваливаете Кейла. Я не встречалась с ним лично, но, судя по рассказам Финн –вы ведь знаете, кто это?-, он хоть и опасен, но далеко не сверхмогущественен. Одержимый манией величия и разрушения демон средней руки. Ему понадобились изобретения Челленджера для воплощения задуманного, сам Кейл вряд ли бы справился. Как он вообще выбрался из Бездны? С чего вдруг накинулся на Веронику? Ну, этому ещё можно найти разумное объяснение. Меня повергает в недоумение убийство воинов Аватары. Что-то я не очень отчётливо себе представляю, как демон шастал по кустам и по очереди уничтожал охранников Вероники, а те не сумели отбиться.
    -Кейл силён!
    -Вы всё время это повторяете. Кейл силён! Но его смог убить Мелоун.
    -С трудом.
    -Согласна. Но –простите, Нэд,- не думаю, чтобы один Мелоун был сильнее двух десяткой натренированных бойцов.
    -Должно быть, Кейл ослаб.
    -Тогда зачем он рискнул напасть в таком состоянии? Почему не подождал, чтобы восстановить силы?
    Совет Авалона уже дружно возненавидел Маргарет. Но её это не волновало. Бывшая мисс Кру побывала в стольких переделках, участвовала в стольких авантюрах, что научилась чувствовать козни и заговоры, буквально ощущать кожей. Как сейчас.
    Вероника стояла с открытым ртом.
    -И, кстати, что стало с телами воинов? Равно как и с телом Кейла?- брюнетка изогнула одну бровь. –Такое впечатление, что ваша главная цель - держать Нэда в клетке, или же очернить его в глазах Вероники.
    Тут Совет вскипел от негодования. Мудрецы стали наперебой возмущаться.
    -Безобразие!
    -Неслыханно!
    -Это смешно!
    -Что она себе позволяет?
    -Тихо!!!- рявкнула Вероника, и все в момент затихли. Пристальный взгляд Хранительницы кочевал от мужа к обвинителям и обратно. Наконец, остановился на Совете. –Это правда?
    -Разумеется, нет!- ответил седобородый старец.
    Ответил так быстро и чётко, что Вероника не поверила.
    Ей надоело сомневаться… К чёрту всё!
    Отпирать камеру воинам Аватары запретила сама Абигаэль, так что они ни за что бы не ослушались. Но и перечить младшей Хранительнице не посмели бы. Вероника подошла к охраннику и с невозмутимо-требовательным видом сняла у него с пояса ключи, после чего открыла все четыре замка на решётчатой двери.
    -Нэд, ты реабилитирован.
    -Это ошибка!- прокричал рыжеволосый субъект в мантии. –Он действительно может быть Кейлом!
    -Вы его здесь держали совсем не поэтому,- прорычала Вероника.
    Совет стал оскорбляться и возражать настолько активно и отрепетированно, что Веронике, да и остальным друзьям, стало попросту противно.
    Нэд стоял в нерешительности.
    -Вероника, я не уверен…
    -Я уверена.- Лэйтон шагнула вперёд и обвила руками шею мужа, прильнув к его плечу.
    Нэд обнял её и поцеловал.
    Затем Вероника обернулась к Совету.
    -Мы уходим.
    -У вас не получится!
    -Поспорим?- Вероника вынула из потайного кармана Уроборос. Внутри всё клокотало от гнева, она с трудом сдерживалась. –Мне даже наплевать, зачем вы это сделали. Не хочу знать! И не хочу иметь с вами ничего общего!
    Члены Совета понимали, что натравливать охрану бесполезно – воины Аватары примут сторону Хранительницы. У мудрецов промелькнула идея самим остановить Лэйтон, но всё закончилось, едва начавшись.
    -Не советую.- Рокстон мило улыбнулся, наведя револьвер на Совет. Хотя, охотник и его товарищи могли бы справиться с «умниками» и голыми руками. Было даже как-то нечестно угрожать оружием. Ну да ладно, зато это сэкономит время. Уловив удивление друзей, лорд хмыкнул: -Неужели вы думали, что я сунусь на незнакомую территорию безоружным?
    Маргарет обворожительно улыбнулась и послала мужу воздушный поцелуй.
    Рокстоны и Челленджер подошли вплотную к Мелоуну с Вероникой. Лэйтон крепче сжала Уроборос.
    Пожилой брюнет, старожил Совета, впился взглядом в Хранительницу.
    -Ты не можешь уйти! Здесь – твой настоящий дом! Позволь нам объясниться. Всё, что мы делали, было, есть и будет во благо Авалона! Ты – Хранительница! Ты обязана быть здесь! Обязана, слышишь?- Голос его звенел от напряжения и торжества.- Мужчина указал на медальон Триона. –Вспомни, что он означает! Это символ не только твоей силы, но и ответственности! Забота об Авалоне – наше общее предназначение!
    Лучистые глаза Вероники приобрели пепельный оттенок. Она дышала и не могла надышаться – воздух не остужал кипевшей внутри злости, обиды и разочарования. Но Лэйтон всё же сумела кое-как унять бурю эмоций. Блондинка сделала ровный вдох, спокойно произнесла:
    -Подавитесь своим предназначением,- и, сорвав с шеи медальон, бросила его под ноги Совету.

 ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА  8   СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА