Алексей Гришин (kaiten@inbox.ru)
СТАЛЬНАЯ ШЕСТЕРНЯ
Что мне Кодзима? Что я Кодзиме? (автор)
1995 год. Южная Африка. Военная крепость-цитадель "Внешние Небеса".
На сотом уровне подземной базы сошлись в смертельной схватке два человека, свободные от идеологии и политики. И вот, после яростного боя, один из них повержен, а другой, отринув чувства и эмоции, готовится свершить свой coup de grace.
- Ты убил моего отца, - произнес второй, взводя курок пистолета.
- Я твой отец, Снейк, - молвил первый, наслаждаясь смешением изумления и недоверия, отразившимся на лице его победителя, - И помяни мое слово, пройдет не один десяток лет, а эту фразу будут вспоминать, повторять и пародировать бесконечно.
Пролог
Из которого мы узнаем, как обновляются и пополняются кадры спецслужб.
Наши дни. Соединенные Штаты Америки, колыбель демократии.
Меня зовут Рэйчел Тимберлейк. Я родилась на 7-м этаже здания штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли, штат Вирджиния, под знаком пролетающего в этот момент над городом спутника-шпиона "Ки Хоул 11". Моя мать, работающая в отделе картографии вплоть до девятого месяца беременности, так увлеклась спутниковыми снимками секретного советского объекта в Уральских горах, что не заметила, как у нее начались схватки и отошли воды.
Когда я подросла достаточно, чтобы научиться отличать ложь от дезинформации, мама рассказала мне эту историю и мягко намекнула, мол, не считает ли ее единственная и горячо любимая доченька подобные обстоятельства знаком свыше, недвусмысленно указующим на то, что она должна пойти по стопам своей маменьки-аналитика и сделать карьеру в ЦРУ? Учитывая, что к тому времени я уже заканчивала спецшколу-интернат со шпионским уклоном под патронажем ЦРУ, нельзя сказать, что у меня был богатый выбор. Отец мудро уклонился от решения моей судьбы, в очередной раз, пропав без вести где-то в Западном Берлине. Да и вообще я сомневаюсь, что мама стала бы прислушиваться к мнению человека, который каждый раз во время своих кратких командировок домой выглядел по-разному, говорил то с немецким, то с русским акцентом, и, прежде чем войти в дом и представиться, предъявлял документы на разные имена.
В общем, все кончилось тем, что я начала работать в том же отделе, что и мама. На том самом памятном 7-м этаже штаб-квартиры ЦРУ, Лэнгли, штат Вирджиния.
Глава 1
В которой Рэйчел прибывает на Аляску, знакомится с рядом причудливых личностей, а также с мистером Бейкером, и ввязывается в Историю.
Спустя несколько лет. Недалеко от побережья Аляски.
Вертолет немилосердно трясло, пока он продирался через бесконечную снежную пелену. Я выглянула в иллюминатор, но не увидела ничего, кроме круговерти снежинок на фоне непроглядной тьмы. Оставалось только надеяться, что рано или поздно мы приземлимся на острове Шадоу Мозес, а не будем болтаться над океаном, пока не кончится топливо.
Я в который раз задала себе риторический вопрос: что я здесь делаю? И в который раз в памяти всплыл разговор, состоявшийся, казалось, целую вечность назад.
- Мисс Тимберлейк, вы подали прошение о переводе на оперативную работу? - спросил меня мистер Каллахен, начальник нашего отдела, с таким видом и выражением лица, словно эта несчастная бумажка свинцовым грузом легла на его совесть.
- Да, сэр, - твердо ответила я, - совершила это преступление.
- Это какое уже по счету? - неуверенно спросил мистер Каллахен.
- Двадцатое, - напомнила я, - Еще одно и будет "очко", сэр.
- Зачем вы их пишите-то? - растерялся начальник.
- Я поступила на службу в ЦРУ не для того, чтобы перебирать бумажки, сэр. У меня отличные оценки по боевой, технической и строевой подготовке, и я считаю, что могу и должна послужить своей стране.
- Но... но вы же... гм, - мистер Каллахен замялся, подбирая подходящее слово для сообщения мне факта, о котором я была осведомлена вот уже без малого два десятка лет, - девушка?
- Так точно, сэр! Я девушка! - в голосе начальника промелькнула вопросительная интонация, так что я вытянулась по стойке смирно, выпятив грудь вперед, чтобы у него, боже упаси, не возникли подозрения, что я пытаюсь ввести его в заблуждение.
- А вы знаете, что в ЦРУ не принято посылать девушек на оперативные задания, - продолжал Каллахен, - К тому же, мисс Тимберлейк, вы и так замечательно служите своей стране в отделе картографии. Так что выкиньте из головы этот вздор и возвращайтесь к работе. Что у вас еще?
Я была готова к подобному повороту дела. В конце концов, мама успела познакомить меня со здешней кухней.
- Только один вопрос, сэр. Не хотите ли взглянуть на спутниковые снимки, которые вы велели мне распечатать?
Я протянула начальнику папку. Тот заглянул внутрь и лишь отчаянным усилием воли сохранил невозмутимое выражение на лице.
- Эээ... мисс Тимберлейк, откуда это у вас? Вы когда-нибудь слышали о неприкосновенности личной жизни? У вас могут быть крупные неприятности...
- Нет, сэр. Крупные неприятности могут быть у вас, если эти снимки попадут в газеты. Так как там насчет моего прошения?
Мистер Каллахен побледнел, и я поняла, что мой удар попал в цель. И поделом ему. Если уж занимаешься какими-то сомнительными делишками на заднем дворе своего загородного дома, так хоть убедись, что небо закрыто облаками, или что в твоем отделе нет сотрудницы, которой вдруг срочно что-то от тебя понадобилось. С другой стороны, я и представить себе не могла, что такой эффект произведут снимки того, как мой начальник и замдиректора ФБР Скиннер обмениваются коллекционными фигурками из шоколадных яиц.
- Ну, вот что, мисс Тимберлейк, - выдавил, сглотнув слюну, мистер Каллахен, - Раз уж вам так приспичило заниматься оперативной работой, вместо того, чтобы сидеть в тепле и безопасности в Лэнгли и рожать маленьких агентиков не отрываясь от работы, как делала в свое время ваша матушка, у нас как раз есть для вас маленькое, но очень ответственное поручение. Ничего сложного, небольшая командировка. Встретитесь с одним нашим человеком, и доставите нам то, что он вам отдаст. Если справитесь, я, так уж и быть, похлопочу о переводе вас группу оперативной поддержки. Вопросы есть?
- Все, что мне нужно знать, сэр, - с энтузиазмом ответила я, - это где тот человек!
- На Аляске, - с мстительной ухмылкой ответил мистер Каллахен.
Я оторвалась от иллюминатора, картина за которым нагоняла на меня тоску, и принялась разглядывать своих попутчиков.
Напротив сидел самый бесцветный и неприметный тип, которого я когда-либо видела в жизни. Я не смогла бы описать его без определений "обычный" или "средний" даже за миллион долларов. Я вяло улыбнулась ему и махнула рукой. К моему удивлению, бесцветный тип тут же в точности воспроизвел мою улыбку и жест, так что мне на миг показалось, что я смотрюсь в зеркало. Я моргнула, и наваждение пропало, зато по спине пробежали мурашки. И это было только начало.
Я перевела взгляд дальше, на единственную кроме меня женщину в вертолете. В ее внешности, несмотря на светлые волосы (видимо крашеные), явно проглядывали среднеазиатские мотивы. На коленях лежала внушительного вида снайперская винтовка, с которой женщина не расставалась весь полет. Застывшую на лице маску равнодушия разнообразила лишь легкая примесь надменной снисходительности. Типичная женщина-вамп, уверенная в своем превосходстве.
Далее сидел ряженый под Ли Ван Клифа седой и усатый ковбой. Да-да, со всеми атрибутами, включая шпоры на высоких сапогах и старинный шестизарядный револьвер в кобуре на поясе. Ковбой смерил меня суровым взглядом, поднял руку и наставил на меня указательный палец, словно ствол своего антикварного револьвера.
- Бах! - сказал он. И хотя я не расслышала самого слова за гулом двигателя, я почти реально ощутила, как кожу обжигает пуля, и вздрогнула.
За благородным профилем ковбоя в тени скрывалась еще одна фигура, но все, что мне удалось разглядеть - поблескивающие линзы противогаза или кислородной маски на лице, и необычайно бледные и тонкие как плети руки.
На той же стороне, что и я, расположился темнокожий здоровяк с татуировкой в виде раскинувшего крылья ворона прямо на лбу. Несмотря на пронизывающий холод, он был обнажен по пояс. В других обстоятельствах я, может, и залюбовалась бы его бугристыми мускулами, но сейчас при виде его торса меня пробила дрожь. Он был такой здоровый, что не будь на противоположном борту троих пассажиров, вертолет наверняка накренился бы под тяжестью этого бугая.
В этой компании был только один человек, не вызывающий у меня напряга ни своей внешностью, ни поведением. Высокий блондин, хотя и не в черном ботинке, но с умопомрачительным британским акцентом, что тоже неплохо. Но в данный момент он, к сожалению, лишил меня своего общества, занятый управлением вертолетом.
Вздохнув, я снова отвернулась к иллюминатору. Буря, кажется, начала стихать. А мы заходили на посадку.
Сознание возвращалось постепенно, словно пузырь метана, поднимающийся из темных и вязких глубин болота. Первое, что я почувствовала - холод. Затем пришло осознание того, что я вляпалась в какую-то историю. Я с трудом разлепила веки и осмотрелась. Бетонные стены, окрашенные в тошнотворный зеленоватый цвет, нависали надо мной со всех сторон, из чего я резонно заключила, что лежу на спине в камере, или в помещении аналогичного назначения. Но за что? Разве я что-то успела натворить? Приподнявшись, я продолжила осмотр, автоматически отмечая: массивную железную дверь с решетчатым окошком, старого хрыча на койке у другой стены, отсутствие окон, наличие вентиляционного короба с решеткой, выбраться через которую пара пустяков, мерзко пахнущую парашу в углу... Стоп. Что еще за хрыч? Тут я окончательно пришла в себя.
- Ну, наконеш-то очухалась, - прошамкал мой сосед по камере, невысокий толстячок лет шестидесяти, одетый старомодно, но элегантно. В руках он держал трость, кончиком которой слегка постукивал по полу.
У меня на языке вертелся вопрос: "где я?", но поняла, что это прозвучит стандартным голливудским штампом. Вместо этого я напрягла память, пытаясь вызвать в ней события последних часов.
Вы, должно быть, удивитесь - почему это повествование, оборвавшееся в летящем вертолете, вдруг без всяких пояснений продолжается в тюремной камере? Не ищите вырванные страницы, я и сама первые минуты находилась в еще большем замешательстве. Затем память начала проясняться.
Итак, вертолет заходил на посадку – это я точно запомнила, так что своего места назначения я, можно сказать, достигла. Помню, как незадолго до приземления седой ковбой поднялся со своего места, подсел ко мне и завел разговор. Что-то насчет того, что в полете меня укачало, и лучше бы мне прилечь отдохнуть. А отвечала, мол, не могу, меня ждут важные дела и все такое…Он еще пытался всучить мне какие-то таблетки в пузырьке без этикетки, но моя мама дурочек не рожала. А что потом? Потом представлялось в виде серовато-сиреневого колыхающегося тумана, из которого до меня эхом доносился неприятный глухой голос: "Ты уссстала… Тебе хочетссся ссспать… Даю уссстановку! Когда я досссчитаю до десссяти – ты зассснешшшь и будешшшь крепко ссспать, пока тебя не разбудит поцелуй прекрасссного принца… Один, два, три… Твои веки тяжелеют, глаза закрываются… четыре, пять, шшшесть… Все мышшшцы рассслабляются… сссемь, восссемь, девять…"
На этом месте я чуть снова не заснула. Тот голос звучал невнятно и совсем не похоже на хрипловатый, но четкий говор ковбоя. Словно приглушенный чем-то. А у другого моего попутчика была маска на лице… Я чуть не застонала при мысли о том, что со мной могли сделать, пока я беспомощно валялась в отключке. И это навело меня на определенные подозрения касательно моего пробуждения.
- Вы меня, часом, не целовали, пока я спала? – спросила я старикашку.
- Што?! Да ошень надо! Што это ты о шебе вошомнила? – возмутился он, сердито стуча тростью.
- Извините, - пробормотала я.
Я успокоилась, списав упоминание о поцелуе на свои слуховые галлюцинации. Впрочем, окажись пресловутым принцем тот высокий блондин-пилот, я бы переживать не стала. Наверное, именно он и позаботился о том, чтобы со мной ничего не случилось. Гм… что-то не сходятся концы с концами. А усыплять-то меня зачем было? А запирать в камере? Надеюсь, всему найдется логичное объяснение. Мне совсем не хотелось дурно думать о симпатичном блондинчике, хотя его спутники заставили меня понервничать.
- Ну, вшего один раш, - признался старый хрыч, - И то в щешку.
Меня аж передернуло, я хотела вспылить, но быстро взяла себя в руки. Как-никак человек втрое старше меня требует уважительного отношения. К тому же коллега по несчастью. Да и не убудет от меня с одного поцелуйчика.
- Где я? – дурацкий голливудский штамп все-таки сорвался с губ.
- А ты куда направлялась, шобштвенно? – с сарказмом осведомился старый хрыч, - Баша утилишации ядерных отходов на Аляшке не шамое подходящее мешто для одинокой шимпатишной девушки, ошобенно в швете пошледних шобытий. Но я буду ошень удивлен, ешли на шамом деле ты летела на Гавайи.
- О, значит, я на месте, - обрадовалась я, - А вы за что сидите?
- Ша неправильный переход улицы, - последовал ответ.
- А вы случайно не знакомы с неким Кеннетом Бейкером? – спросила я.
- Што шначит "шлушайно"? Шнаком прахтически как с шамим шобой.
- Не подскажите, как мне его найти?
- Мошет, глаша рашуть поширше? Другого шпошоба предлошить не могу.
- Ааа, так вы и есть мистер Бейкер, - дошло до меня, - Я Рэйчел Тимберлейк, курьер из FD. Мне сказали что-то у вас забрать…
- Мошешь нашывать вещи швоими именами, - Вот уш не ошидал, што иш Пентагона пришлют конопатую девщонку.
- Вовсе я не из Пентагона, - возразила я, - Я из…
- Да-да, - оборвал меня Бейкер, - Вы с коллегами прибыли ис АНБ. Какая рашница, все вы одним миром машаны.
- И ничуть я не конопатая, - обиделась я, - Ну, если только летом…
- Невашно. У меня действительно есть кое-што для твоих нанимателей. Но я шомневаюсь, што в данных обштоятельствах…
- Кстати! – вспомнила я, - А что это мы с вами делаем в этой камере? Лично я ни в чем не виновата! За что? Что за произвол…?
Бейкер вздохнул и постучал тростью по стене, привлекая мое внимание.
- Баша на оштрове Шадоу Мошес была шахвачена террористами, - сказал он, - Ты прошпала все шамое интерешное.
- Ах вот оно что…
Я застыла с приоткрытым ртом. Кусочки головоломки постепенно вставали на свои места. Так вот кем были те странные люди… Видимо, сообщение о захвате базы застигло группу спецназа во время переброски, ничем другим нельзя было объяснить, что я оказалась с ними в одном вертолете. А на подлете к базе они сочли, что я буду им мешать, путаться под ногами, и меня усыпили, чтобы не подвергать опасности. Не могу осуждать их за это, хотя я предпочла бы находиться в курсе событий.
Теперь я вспомнила, что на рукаве куртки девушки-снайпера я видела эмблему в виде мультяшного лисенка с автоматом. Наверняка одно из тех сверхсекретных подразделений, которых как бы не существует, и членов которых знают только по позывным. А блондинчик, видимо, командир отряда. Надеюсь, нам еще доведется встретиться. Интересно, понравилась ли я ему? А вдруг он женат, боже упаси…
Мистер Бейкер опять прервал мои грезы, вернув к насущным проблемам и моей миссии, с которой я прибыла на Шадоу Мозес.
- Я все-таки думаю, што у тебя эти данные будут в большей шохранношти, - сказал Бейкер, - Это информация шрезвышайно вашна. Храни ее как шеницу ока!
- Не волнуйтесь, мистер Бейкер, - заверила я, стараясь придать своему голосу максимум серьезности и уверенности, - У меня ваша информация будет в полной безопасности, вплоть до передачи адресату. Ни дождь, ни снег, ни мрак ночной не помешают мне исполнить долг!
- А как нащет группы террориштов ш автоматами?
- Никаких гарантий.
- Ладно… - Бейкер подтолкнул ко мне увесистую на вид коробку, размером с маленький телевизор, - Вот.
Несколько секунд я непонимающе смотрела на нее, подбирая приличные слова.
- Это… что? – спросила я, для верности ткнув в коробку пальцем.
- Да так, данные кое-каких ишпытаний. Тебе не интерешно, - ответил Бейкер, - Шплошные щифры, графики, формулы… Картинок шовсем нет.
- А вы в курсе, что на дворе начало двадцать первого века и в ходу такая штука, как CD-диски?
- У меня ешть решервная копия на магнитно-оптичешком ношителе, - похвалился Бейкер, - но я не шобираюсь ей ришковать.
- А я не собираюсь рисковать заполучить грыжу, таская с собой этот чемодан с дискетами, - возразила я, - И куда, по-вашему, я должна его спрятать?
Бейкер пожал сутулыми плечами.
- Говорят, шенщина мошет так што-нибудь шапрятать, што ни один мущина не отыщет.
Я оторопела. Он что – серьезно?
- Даже и не думайте. Дайте сюда диск, а свои дискеты можете оставить себе.
Бейкер хотел было возразить, но тут в коридоре за дверью послышались шаги. Бейкер побледнел, его затрясло, словно от ужаса.
- Это они, - прошептал он, схватив меня за руку, - Они пришли ша мной!
- Они? – растеряно переспросила я, - Кто они?
- "Фоксхаунд"!
"Фоксхаунд"? Фокс… В памяти вновь всплыл глумливо ухмыляющийся лисенок с автоматом на рукаве куртки снайперши.
- Но… но они же здесь, чтобы помочь нам, - неуверенно произнесла я.
В замке заскрежетал ключ.
- Помочь? – изумился Бейкер, - Нещастное шаблудшее дитя… - другой рукой он сунул мне диск, - Вот. Шпрячь его. Передавай там привет в Пентагоне, ешли выберешься отшюда.
- Я не из… - машинально начала я, но тут дверь распахнулась.
Глава 2
В которой Рэйчел принимает решение делать все по-своему, встречается со своей копией, второй раз за короткое время теряет сознание и оказывается в коробке.
Я почувствовала, как заливаюсь краской от волнения и смущения. На пороге стоял и с легкой усмешкой смотрел на меня высокий блондин. Густые, длинные, чуть вьющиеся волосы придавали ему сходство с героем скандинавских мифов, а атлетическое сложение, не переходящее в то, что принято называть "горой мускулов" усиливало впечатление. Голубые глаза напоминали два озера, поверхность которых искрится под ярким весенним солнцем.
А я - растрепанная и помятая после сна, неумытая, без макияжа... Стыд и позор. И еще, дура, хотела завязать с ним знакомство... Я оторопела, не зная, что предпринять. То ли встать и поздороваться, то ли отвернуться к стенке и сдохнуть. Из неловкого положения меня вывел сам объект моих чувств.
- Надеюсь, вам хорошо спалось, мисс...?
- Тымб... кхе-кхе, - я поперхнулась от волнения, - Тимберлейк. Да, спасибо.
Его безупречное британское произношение просто сводило меня с ума. Да и сам голос звучал так твердо и уверенно, что им можно было резать стекло.
- Я вынужден извиниться за доставленные неудобства, мисс Тимберлейк, а также за ограничение вашей свободы. Уверен, вы понимаете, что это для вашей же безопасности. На базе введено чрезвычайное положение, и какие бы дела не привели вас сюда - в ваших же интересах отложить их до того, как все устаканится.
- О, какие пустяки, - пробормотала я, - А что, собственно, происходит? Кто-то напал на базу?
- Это, к сожалению, секретная информация, - улыбнулся блондин, - Поверьте, вам совсем незачем об этом знать.
Он дал знак стоящему позади вооруженному солдату. Лицо солдата скрывала черная вязаная маска с прорезями для глаз и рта, но в ту минуту мне не показалось это подозрительным.
- Переведи нашу гостью в другую камеру. А мы пока потолкуем с нашим дорогим другом, мистером Бейкером.
- Нет! - пискнул Бейкер, - Оштавьте меня в покое! Я штарый больной щеловек! Я нищего не шнаю, я никуда не летаю! Не трогайте меня!
Меня несколько удивила его реакция. Блондин, кем бы он ни был, вовсе не производил впечатления жестокого человека. Выходя из камеры, я заметила сбоку от двери ухмыляющегося седого ковбоя. Вот он-то как раз не внушал мне ни малейшего доверия, еще со времен своих фокусов в вертолете.
- Не вздумай шалить, девочка, - процедил он сквозь зубы, - С шалунами у нас разговор короткий.
В ответ я показала ему язык. Охранник мягко, но настойчиво подтолкнул меня в направлении коридора.
- Эээ... А когда вы меня выпустите? - спросила я, обернувшись.
Блондин не удостоил меня ответом, а ковбой противно расхохотался. Сердце у меня нехорошо трепыхнулось. Что-то тут было не так...
Под конвоем я миновала несколько унылых и безлюдных помещений базы. Хоть я и не имела возможности осмотреть ее по прибытии, поверьте, я ничего не потеряла. Влажные бетонные стены, выкрашенные той особенной серо-зеленой краской, которой пользуются военные всего мира, железные двери и вентиляционные решетки на каждом шагу. Более скучного интерьера я в жизни не видела.
Благодаря отсутствию стимула смотреть по сторонам, я углубилась в собственные мысли, и вдруг ясно и отчетливо осознала, что меня абсолютно не устраивает роль бесполезной дурочки, перемещающейся из камеры в камеру, чтобы не мешать мужчинам играть в их мужские игры. Блондинчик просто не должен был так со мной поступать, кем бы он ни был. Но теперь-то что я могла сделать? Требовать объяснений и протестовать надо было в камере с мистером Бейкером, хоть я и попала тогда под действие чар красавца-блондина. А простой охранник вряд ли рискнет ослушаться приказа. Ну что ж, тем хуже для него...
Я остановилась, так что идущий за мной по пятам солдат чуть не натолкнулся на меня.
- Ну? Что стоим, кого ждем? – осведомился он.
- Прошу прощения, - сказала я, потупив очи, - Раз уж мне придется провести взаперти еще некоторое время, могу ли я воспользоваться туалетом?
- Туалетом? – охранник задумался, - А зачем?
Я ожидала любой реакции на свою просьбу, вплоть до подозрения в том, что я планирую просочиться в канализацию, но только не столь очевидного и бесцеремонного вопроса. Что, по его мнению, в туалетах делают?
- Понос у меня, - смущенно буркнула я, - Наверное, съела что-нибудь.
Охранник неожиданно оживился, и даже, как мне показалось, обрадовался. Вскоре я поняла почему – увидел во мне коллегу по несчастью.
- Ты знаешь, я чего только не перепробовал, - взахлеб рассказывал он, - и бифидумбактерин принимал, и лопедиум, и на диету садился. А он все не унимается, будь он неладен…
Я едва от него отвязалась, а то он хотел продолжить этот увлекательный разговор, последовав за мной в туалет. Закрыв за собой дверь, я первым делом осмотрелась в поисках альтернативного выхода. Окон, естественно, не оказалось, раз уж туалет был со всех сторон окружен другими помещениями. Вентиляционная отдушина имелась, но дотянуться до нее я не смогла, даже взобравшись на унитаз.
В отчаянии я стала искать что-нибудь годное в качестве оружия. Как на грех – ничего подходящего. А тут еще охранник начал колотить в дверь.
- Эй! Долго ты там? Мне тоже нужно!
- Сейчас-сейчас! – крикнула я, - Черт, тут бумаги нет!
- А, точно, - отозвался охранник, - Бумагу я еще в прошлый раз всю израсходовал. Никогда не угадаешь когда, наконец, отпустит.
Вот ведь паскудник! Как только таких засранцев в армию берут?
Я схватила первое, что попалось под руку – баллончик с освежителем воздуха. Затем рывком распахнула дверь и с воплем "Нюхни-ка газу!" поднесла его к лицу моего конвоира. Баллончик издал тихое "пф-ф-ф" и благополучно скончался.
- А освежитель еще третьего дня кончился, - резюмировал охранник.
К моему удивлению, он не сделал попытки застрелить меня на месте. Не давая ему возможности исправить эту оплошность, я налетела на него как разъяренная фурия, осыпая градом ударов, от которых у инструктора рукопашного боя в спецшколе ЦРУ случился бы родимчик. В первые же секунды, схватка приняла какой-то нестандартный оборот.
- Ой! Аааа! О, да! Да, моя госпожа! Ооо… - верещал охранник, извиваясь под ударами моих кулаков, - Да, госпожа, накажи меня! Я был плохим мальчиком! Ай! Лупи меня, лупи! Сильнее!
Его вопли разносились, казалось, по всей базе, и, кроме того, действовали мне на нервы, так что я прервала этот фарс, врезав ему по… ну, в общем, при ударе туда вырубаются даже садомазохисты. Не теряя драгоценного времени, я стянула с бесчувственного тела форму, обувь и маску. Под маской, кстати, оказалась довольно симпатичная и тоже блондинистая мордашка. Что-то везет мне сегодня на блондинов.
Экипировавшись с ног до головы в обновки, правда неприятно попахивающие, я подобрала автомат охранника и подошла к дверям камер. Колебалась я недолго. Кто бы там не сидел, я не узнаю - друг он мне или враг, пока не открою дверь.
Я с опаской отодвинула засов ближайшей из двух камер и отступила назад. Мало ли какого Ганнибала Лектора могли там держать. Место как раз подходящее.
Встав сбоку от дверного проема, я дождалась, пока дверь с протяжным скрипом откроется, набрала полную грудь воздуха и с криком "Ни с места! Я психованная, застрелю, а мне ничего не будет!" выпрыгнула из укрытия.
Может, мне не следовало вести себя столь экспрессивно. Может, тактичнее было бы встать на пороге с улыбкой от уха до уха и дружелюбными приветственными словами. Но я все еще была в состоянии культурного шока после того, как в первый раз в жизни вырубила здорового мужика пинком между ног, и мне было не до этикета. И дело было даже не в этом…
Если бы выражение "от изумления глаза на лоб полезли" не являлось бы метафорой, мои бы точно переместились на пару дюймов выше прорезей в вязаной маске, я бы ослепла и не смогла бы поведать о том, что меня так поразило. На меня такими же удивленно-выкаченными глазами смотрело мое зеркальное отражение, и в отличие от наваждения в вертолете – это не исчезало, сколько бы я ни моргала. Девушка, оторопело застывшая под прицелом моего трофейного автомата, была моего возраста, роста и телосложения. С такими же растрепанными рыжими волосами и зелеными глазами. С теми же чертами лица, формой носа, скулами, губами и прочими аксессуарами внешности. Правда конопушек поменьше, видимо, из-за длительного пребывания в суровом субарктическом климате. Только спустя секунду-другую я сообразила, что раз я в маске и с автоматом, а девушка напротив без того и другого – стало быть фокус с зеркалами тут не прокатит.
Тут загадочная девушка оправилась от первоначального замешательства, и со смесью недоверия и любопытства на лице двинулась ко мне.
- Не двигаться! – рявкнула я.
Она остановилась и скользнула по мне оценивающим взглядом.
- А у тебя руки дрожат, новичок, - бесцеремонно заявила она. Спасибо хоть не "а у тебя ширинка расстегнута".
- Ну и что? Это потому что холодно, - объяснила я, - И никакой я тебе не новичок! У меня десятимесячный опыт!
- Канцелярской работы? - уточнила рыжая, - Не нравится "новичок" – будешь тогда "салагой".
- Это вообще ни в какие ворота, - запротестовала я, - "Салага" – специфическое словечко из сленга военно-морского флота. В данной ситуации оно ни к месту.
- Умные все стали, вам прям не угодишь! – возмутилась моя копия, - "Новичок" ей не нравится, "салага" тоже. Определись, наконец.
- Уж лучше тогда "новичок", - вздохнула я, - Звучит как-то нейтральнее…
Надо было мне промолчать. А у этой рыжей и стремление противоречить оказалось точно, как у меня.
- Салага! – она чуть в ладоши не захлопала, нащупав мое уязвимое место. Потом присмотрелась к автомату у меня в руках и добавила, - Ты даже с предохранителя не сняла, салага!
За то время, пока я нащупывала рычажок предохранителя на незнакомом оружии, можно было много чего успеть сделать. Например, выпить чашечку кофе и выкурить сигарету. Но девушка, похожая на меня как две капли воды, предпочла сделать кое-что другое. А именно, схватила автомат за ствол и сильным рывком выдернула его у меня из рук, чуть пальцы мне не вывихнув.
- Эй, ты мне ноготь сломала!
- У человека двадцать ногтей, а ты жалеешь один единственный, - ответила рыжая, разворачивая оружие стволом в мою сторону и ловко щелкнув предохранителем, - Видишь, вот как надо было сделать. Эх ты, салага…
- Еще раз назовешь меня "салагой", и я сотворю нечто ужасное, - пообещала я.
- Да? Что, например?
- Вот что! - я снова воспроизвела прием, который у меня получался лучше всего, что было сил размахнувшись ногой и треснув ей по ложу автомата снизу. Оружие подлетело в воздух, так что мне оставалось только перехватить его и восстановить статус кво.
- Ты знаешь CQC! - ахнула рыжая, - Но... откуда?
- Си-кью-что? - переспросила я, - Когда у нас в начальной школе заболел учитель физкультуры, провести занятия попросили садовника Вилли. Вот он-то и показал мне этот прием. Он описал его примерно так: "Если привяжется какой хлыщ - шарахни его по абрикосикам, чтоб всю жизнь фальцетом пел".
- И вообще, так нечестно, - запротестовала моя копия, - Я слова "салага" даже не произносила.
- Только что произнесла, - сказала я, после чего добавила примирительным тоном, - Ладно, уймись. Не забывай, что это я выпустила тебя из камеры. И я не спрашиваю, за что тебя туда посадили.
- За неправильный переход улицы.
- Ага, я так и думала. Самое распространенное преступление на этой базе.
Я опустила ствол автомата и протянула руку.
- Рэйчел Тимберлейк. Мир?
Девушка недоуменно посмотрела на мою руку, затем все-таки пожала ее.
- Мэрил Силверберг.
У меня от сердца отлегло, когда она назвала совершенно незнакомую мне фамилию. Но все же наше сходство продолжало меня беспокоить. Не могло же оно оказаться случайным? Я решила пока не снимать маску, чтобы не провоцировать лишние вопросы, хотя они у меня самой вертелись на языке.
- Я бы хотела узнать, что тут происходит, - сказала я.
- Аналогично, - отозвалась Мэрил, - Я толком ничего не знаю, сижу себе на "губе", никого не трогаю. И ту вдруг раз - дверь открывается...
М-да... не слишком ценный источник информации. Надеюсь, ее боевые навыки и умения компенсируют этот недостаток. А то я, если честно, с оружием не очень дружу. Не без сожаления я протянула Мэрил трофейный автомат.
- Вот, возьми. Ты с этими штуками ловчей обращаешься. А я себе другой найду, еще лучше.
- Ценю, - сухо поблагодарила Мэрил, - Кстати, прикид у тебя что надо. Можно ходить среди террористов, а они будут принимать тебя за одного из своих. Только научиться бы еще попой не вилять.
Меня кольнуло нехорошее предчувствие. Откуда она знает о террористах? И почему она уверена, что они ходят именно в такой форме? А что, если она одна из них?
- И размерчик как раз мой, - добавила Мэрил, - А на тебе болтается, как на вешалке. Может, махнемся не глядя?
Вот дрянь! Ведь с первого взгляда видно, что у нас одинаковые размеры. Ну, может грудь у нее чуть побольше, и попа тоже, кстати.
- Об этом забудь, - отрезала я, - Инфильтрация - моя специальность.
- Ну, как скажешь, - Мэрил с делано-равнодушным видом пожала плечами, - Тогда, пойдем. Не торчать же нам тут вечно.
Говорила я себе, что не стоит поворачиваться к этой подозрительной девахе спиной. Но я и так совершила одну глупость, отдав ей автомат, так что вторая уже мало что решала.
- Извини, но я работаю одна, - услышала я за спиной голос Мэрил, прежде чем на мою голову с треском обрушился приклад автомата, и я погрузилась во тьму. Второй раз за день.
Сказать, что придти в себя лежащей на грязном холодном полу туалета в одном нижнем белье и с раскалывающейся от боли головой было неприятно – все равно, что назвать субарктический климат слегка прохладным. Кстати, температура в помещении была далека от той, при которой обычно разгуливают в труселях, так что, не успев очухаться после удара по голове, я отчетливо увидела впереди медленную и мучительную смерть от переохлаждения.
Впрочем, вскоре выяснилось, что замораживать меня до смерти в планы Мэрил все же не входило. Моя прежняя одежда, в которой я прибыла на остров, была аккуратно сложена на койке в ее бывшей камере. Красноречивый намек – мол, сиди здесь и не рыпайся. Как бы не так! Вот ведь рыжая стерва, доберусь я до тебя! Но узнала я об этом только когда, дрожа от холода и растирая обеими руками все доступные части тела, доковыляла до небольшого холла, отделяющего туалет от дверей камер. Обе двери были распахнуты настежь.
Шлепая босыми ногами по холодному бетону я перебежала холл, стараясь не вляпаться в лужи крови и не наступить на стреляные гильзы. Пока я поспешно одевалась, у меня возникло стойкое ощущение, что в окружении произошли радикальные перемены, но я не могла сейчас сосредоточиться ни на чем другом, кроме как согреться и начать преследование этой гнусной обманщицы, а может даже пособницы террористов. Я осмотрелась по сторонам. Затем выглянула в холл. Ну да, так и есть. Весь холл был завален мертвыми телами с явными признаками насильственной смерти. Знакомых среди них я нее заметила, но… Тут до меня наконец дошел весь ужасный смысл произошедшего, и я завизжала.
Не помню, как я оказалась снаружи, под серым и мрачным аляскинским небом. Я двигалась как во сне, ничего не соображая и не замечая. Попадись мне в этот момент на пути отряд террористов или красавчик блондин из "Фоксхаунд" в одних стрингах, сшитых из британского флага, и измазанный с ног до головы взбитыми сливками – я бы, наверное, пробежала мимо, не заметив. Мне нужно было глотнуть свежего воздуха, чтобы придти в себя. Хоть как-то отвлечься от того ужасного зрелища. Мне даже представить было трудно – кто и как мог сотворить подобное.
Меня все еще била дрожь, хотя теперь я уже не была уверена - из-за холода или волнения. Но мало-помалу здравый смысл и природное самообладание взяли свое. В конце-концов, я-то жива и невредима. Я еще немного потопталась на снегу возле разгрузочной платформы, затем вернулась к двери, через которую я выскочила наружу, и с удивлением обнаружила, что эти проклятые двери на сверхсекретных военных объектах имеют досадное свойство легко открываться изнутри, но настойчиво требовать пропуск при попытке открыть ее с другой стороны.
Это вызвало у меня глухое раздражение. А вот в панику-то я ударилась, когда, подняв глаза, встретилась взглядом с объективом камеры видеонаблюдения, установленной прямо над дверью.
Что же делать?! Я заметалась, как на пожаре в психушке. Где-то за углом уже хрустел снег под ногами и слышались обрывки радиопереговоров, по которым можно было сделать вывод о том, что готовится задержание как минимум террориста международного масштаба.
На глаза мне попался грузовик с крытым брезентом кузовом. Похоже, он стоял вне зоны обзора камеры. Да что толку? Пока я доберусь до него, на девственно-чистом снегу останется цепочка следов, видимая, наверное, даже со спутника. Но что еще мне оставалось? Стоять на месте и дать себя схватить? В кузове я нашла пустую картонную коробку, которую, не долго думая, напялила на себя. Так глупо я себя не чувствовала с тех пор, как в школе у меня лопнула резинка у трусов, а меня как раз вызвали к доске.
Охранники, или кто там примчался по тревоге, безошибочно проследили меня по отпечаткам на снегу до самого грузовика. Но тут на них напало коллективное помешательство. Судя по звукам, они озадаченно топтались вокруг, обмениваясь недоуменными возгласами. Они что – издеваются надо мной? Хотят создать у меня ложное ощущение безопасности? Не может такого быть, чтобы они не догадались проверить кузов. И особенно – здоровенную картонную коробку, которая, как мне казалось, вибрирует в такт моему сердцебиению, больше похожему на бесконечную очередь из крупнокалиберного пулемета.
- Мы потеряли объект из виду, - раздался голос в трех шагах от меня.
Я не могла поверить своим ушам. Едва подавила в себе порыв вскочить с коробкой на голове и заорать: вот она я!
- Возвращайтесь на посты, - донесся трескучий ответ из рации, - Усильте меры безопасности.
Боже мой, оказывается такую безопасность можно еще и усилить? Чем тише становился хруст снега под ногами, тем больше я убеждалась, что мне просто невероятно, сказочно повезло. Но только я хотела скинуть с себя опостылевшую коробку и размять затекшие от неудобной позы ноги, как к грузовику приблизился еще какой-то любопытствующий.
- О, коробка, - сделал он открытие, заглянув в кузов, - Вообще-то моя смена уже заканчивается, и мне осталось всего три дня до пенсии, но я все-таки доставлю этот груз по назначению. Чисто из альтруизма и чувства долга.
Я заскрежетала зубами с досады, но тут сообразила, что куда бы ни отвезли эту коробку, наверняка она попадет внутрь базы, где теплее, чем под открытым небом.
Зарычал двигатель грузовика, и он тронулся с места. Я изо всех сил постаралась притвориться важным, тяжелым и абсолютно неживым грузом. Надо сказать, мне это отлично удалось.
Глава 3
В которой Рэйчел и Мэрил знакомятся с Отаконом и узнают о зловещем оружии Апокалипсиса - "Стальной шестерне".
Сквозь щели в коробке мне удалось разглядеть, что ее втащили и оставили к обширном ярко-освещенном помещении, со множеством компьютеров и прочих приборов научного назначения.
- Ну, наконец-то! - раздался нетерпеливый мужской возглас.
Затрещали отрываемые полосы скотча, и я напряглась, стараясь за три секунды выдумать достаточно убедительное объяснение - что я делаю в коробке. Но к тому моменту, когда я предстала перед удивленным взором высокого худощавого паренька в очках и белом халате, наготове у меня была только байка про похищение пришельцами и частичную потерю памяти, не выдерживающая никакой серьезной критики.
Только я открыла рот, чтобы поведать о том, как в прошлый четверг я возвращалась поздно ночью домой, и меня вдруг ослепил яркий свет, как молодой человек в халате возбужденно всплеснул руками и воскликнул:
- Нет-нет, ничего не говори! Я должен сам догадаться!
Ну, нет так нет, мне же лучше. Он обошел вокруг меня, беззастенчиво разглядывая, словно лошадь на ярмарке. Я не знала, что и подумать, но парень на первый взгляд казался безобидным, так что я просто стояла и ждала его следующего хода.
- Нару Нарусегава из "Love Hina"? Нет? Точно, ничего общего. Может, Миса Аманэ из "Тетрадки смерти"? Ой, да что я говорю, совсем не похожа. Больше напоминает Викторию Целес из "Хеллсинга". Нет? А, до меня дошло - Лина Инверс из "Slayers"! Я не ошибся? Правда у той грудь побольше...
- Чё? - недоуменно переспросила я.
- Чии! - обрадовался ненормальный в халате, - Ну, конечно же, какой я невнимательный! Я сразу должен был понять. И плевать, что волосы не того цвета, ушек нет, костюм вообще ни к черту не годится... Ну и как это называется?
- И как же это называется? - осторожно уточнила я. С этими психами нужно поаккуратнее, нельзя им возражать и злить.
- А-а-ацтойный косплей, вот как! Я думал, будет кавайная пушистенькая нэка, или какая-нибудь эльфийская принцесса в соблазнительном обтягивающем костюмчике, или на худой конец девушка-волшебница в матроске и с магическим жезлом фаллического вида. И что же я получаю в свой день рождения? Персокома-переростка, очень рыжую, в дурацкой розовой кофточке, но без сисек...
- Эй, ты, выбирай выражения! - обиделась я, - Между прочим, эта кофточка от самого Кельвина Кляйна.
- Он ее тебе насовсем отдал, или так, поносить? - ехидно парировал парень.
- Нет, а ты, вообще, кто такой? - возмущенно осведомилась я.
- Я? Я доктор Хэл Эммерик. А вот ты кто такая?
- Ой, доктор, у меня во время месячных возникает жуткое желание убить кого-нибудь, не подскажете, как его реализовать, чтобы через месяц не возникало снова?
- Эээ... вообще-то, доктор - не всегда врач! Это ученая степень. Бывает, например, доктор права...
- А, философ-разговорник? Сколько в штате Аляска дают за убийство при смягчающих обстоятельствах?
- Смотря при каких...
- Ну, достал он меня, скажем?
Шокированный парень решил пресечь опасную тему:
- Я доктор электроники и кибернетики...
- Вот здорово! А ты можешь написать такую программу, чтобы все, кто попытается прочесть мой дневник в ЖЖ без спросу, умирали в жутких мучениях?
Эммерик смущенно покачал головой.
- Извини, дал обет не применять свой талант во вред людям.
- Понятно, - протянула я, - А что за талант? Чем ты тут вообще занимаешься?
Я подошла к рабочему столу с единственным компьютером в помещении, на скринсейвере которого вместо стандартной заставки улыбалась рисованная девушка с глазами на пол-лица. Напротив, на стене, висели постеры из игр "Snatcher" и "Policenauts", а между ними - небольшая открытка с ухмыляющимся японцем и надписью наискосок: "Отакон, давай я сам буду решать, как мне делать игры?!" После некоторых колебаний я узнала в японце скандально-известного режиссера игр категории В и деятеля игровой индустрии.
- Интересно, кто такой этот Отакон? - поддела я доктора Эммерика. Тот сразу покраснел.
- Ну, друзья зовут меня так. Кроме тех, которые зовут меня "Неудачник", "Ботан" или "Эй, ты". Что касается моего таланта и занятий, то это долгая история. Хотя я вижу тебя первый раз в жизни, ты мне не нравишься, и я не имею никаких причин тебе доверять, я расскажу тебе все с самого начала. Ах, да, помимо этого в любую минуту в лабораторию могут ворваться вооруженные до зубов террористы и расстрелять меня за то, что я с тобой разговариваю, а тебя просто за компанию, но ты не обращай на это внимания.
Не дожидаясь моего подтверждения слушать его исповедь, Эммерик продолжал:
- Не стану утомлять тебя той частью повествования, которая рассказывает историю моего тяжкого и безрадостного детства, проведенного в роскошном трехэтажном особняке моих безумно богатых родителей, и омраченного восьмибитными игрушками и сестрой-извращенкой, из-за которой я на всю жизнь приобрел устойчивую склонность к инцесту.
Перейду сразу к тому моменту, когда я осознал свое предназначение в этом мире. Я всю жизнь мечтал заниматься созданием игр. Не просто игр, подобных тем, в которые я играл в детстве, а настоящих шедевров, наполненных внутренним содержанием и глубоким смыслом, с потрясающим инновационным игровым процессом, подобного которому не было реализовано еще никогда и нигде.
Свой первый концепт игры под названием "Стальная Шестерня", который я бережно вынашивал долгие месяцы, я отослал в крупнейшее японское игровое издательство без всяких корыстных побуждений. Я был готов удовлетвориться всемирной славой и уважением, как гениальный разработчик. К моему удивлению, я даже не получил ответа. Еще большим было мое удивление, когда через короткое время вышла игра, почти полностью использующая мои идеи и сюжет, только со слегка измененным названием и именами персонажей, видимо, чтобы исключить обвинения в плагиате.
Другой бы на моем месте расстроился и потерял цель в жизни, но я не таков. Не оставляя надежды, что произошло досадное недоразумение, я засел за компьютер и в кратчайшие сроки создал концепт продолжения, под названием "Стальная Шестерня 2: Змей наносит ответный удар". Его я тоже отправил в издательство, вместе со скромной просьбой взять меня на работу, хотя бы на полставки. На этот раз я получил ответ. Мне написали, что таких горе-разработчиков в их компании даже на должность уборщиков не берут. Но приписка в конце обнадеживала. Там было сказано, чтобы я не унывал, продолжал работать и присылать им все свои проекты, и может быть рано или поздно у меня получится что-нибудь сносное.
Стоит ли говорить, что вскоре в продаже появилась игра, беззастенчиво копирующая мою разработку, только название опять переиначили по-своему, чтобы никто не догадался. Тут я не выдержал, вспылил и написал тому, кто числился в титрах игры в качестве автора сценария и режиссера. Впрочем, даже тогда я не терял надежды, что все это хитроумная проверка моего таланта, и потому я позволил себе приложить к письму свои соображения и наброски относительно возможного продолжения серии игр "Стальная Шестерня".
После этого я и получил эту памятную открытку с благодарственной надписью, но в душе затаил черную злобу. Хватит с меня лжи и обмана, сказал я себе. Раз мой талант остался неоцененным, моей неординарной личностью пренебрегли, меня отвергли и использовали - я всем должен доказать, что последний мужчина из клана Эммериков не тот, об кого можно вот так запросто вытирать ноги. Я создам свою "Стальную Шестерню", и если мне захочется - с "блэкджеком и шлюхами!
Последние несколько минут его речи я прикидывала пути к отступлению, если он вдруг впадет в неистовство, но после финального потрясания кулаками Эммерик внезапно успокоился.
- Хочешь посмотреть альфа-версию? - спросил он, - Ты будешь первой, кто познает всю мощь и величие моей "Стальной Шестерни".
Я все еще находилась под впечатлением от его драматического рассказа, и уж конечно не могла отказать этому трогательному пареньку в его день рождения полюбоваться на дело всей его жизни. Но тут вдруг за спиной у меня с грохотом распахнулась дверь, и в помещение, словно рыжий смерч, ворвалась Мэрил Силверберг.
- Привет, народ. Кто тут Хэл Эммерик? - крикнула она, не узнав меня со спины.
Я медленно развернулась и пронзила ее испепеляющим взглядом. И плевать, что автомат у нее, а не у меня, я готова была придушить ее голыми руками.
- Ты?! - воскликнула она, судорожно нащупывая рукоятку автомата.
- Ты?! - заорала в ответ я, хватая первое, что подвернулось под руку и бросаясь к ней.
- Что, собираешься меня забить насмерть этой компьютерной мышью? - спросила Мэрил, - Сейчас "зеленый берет" из тебя котлету сделает!
- Да я "зеленых беретов" на завтрак ем! - огрызнулась я, вставая в боевую стойку.
- Девочки, девочки, ну не ссорьтесь! - запричитал Эммерик, стараясь вклиниться между нами, - Ну что вы, ей богу, как бабы...?
Это прозвучало настолько нелепо, что я не смогла удержаться и прыснула со смеха. Сквозь слезы на глазах я увидела, как Мэрил опускает автомат и тоже хохочет.
- Знаешь, почему ты еще жива? - спросила она, отсмеявшись, - Потому что, сняв с тебя маску, я решила, что смотрю в зеркало. Рука не поднялась добить.
- Знаешь, почему ты еще жива? - спросила я, - потому что я по собственной глупости выпустила тебя из камеры, отдала оружие, а потом еще и повернулась спиной.
- Да-да, ты теперь всю жизнь будешь об этом напоминать? - отмахнулась Мэрил, - Ладно, признаю, погорячилась. Сначала я действительно решила, что сама смогу справиться с проблемой, но ситуация, кажется, выходит из-под контроля. Живая ты мне нужнее, чем мертвая.
Эммерик растерянно поправил очки, переводя взгляд с меня на Мэрил и обратно.
- Эммерик? - обратилась к нему Мэрил.
Тот кивнул.
- Хэл Эммерик, разработчик "Стальной Шестерни"? - уточнила она.
Эммерик снова кивнул.
- Тот, у которого сегодня день рождения, по странному стечению обстоятельств совпадающий с Днем взятия Бастилии?
Эммерик так энергично затряс головой, что едва не потерял свои очки.
- Ну, тогда поздравляю тебя, парень! - радушно произнесла Мэрил и хлопнула его по плечу, - Ты вляпался в такое дерьмо, что я с тобой не поменялась бы и за миллион долларов.
Эммерик побледнел, как смерть, и прислонился к столу, чтобы не упасть.
- Эээ… видишь ли, я… - пробормотал он, снова пытаясь поправить очки и чуть не выколов себе пальцем глаз, - не знаю о чем идет речь, но я тут ни при чем, мамой клянусь.
Мэрил тяжко вздохнула.
- Сюда смотреть и слушать, - она поманила меня пальцем, - И ты тоже, каждому в отдельности пересказывать я не собираюсь. Неладные дела творятся на этой базе, ох какие неладные… Пока вы тут лясы точили, пересеклась я с одним парнем. Жуть крутой парень, я таких в жизни не видела. И вот, что он мне рассказал… Правда он взял с меня страшную клятву, что я никому не расскажу, но что поделать – не могу же я вам на пальцах объяснять. Итак, прежде всего, эта база утилизации ядерных отходов – вовсе не база утилизации ядерных отходов…
Ничего себе! Я чуть не присвистнула. Подумать только, не успела эта ушлая девчонка сбежать из-под ареста, как уже подбивает клинья к какому-то крутому парню. И кто бы это мог быть? Не столкнулась ли она, часом, с моим блондинчиком? С ней надо ухо востро держать, а то не успеешь оглянуться, как останешься на бобах, а она загребет себе всех симпатичных парней в округе.
- Эй! – возглас Мэрил вывел меня из задумчивого транса, - Ты что, спишь с открытыми глазами?
- А? Что? Я не сплю, я слушаю, - поспешила заверить ее я.
- Так вот, - продолжала Мэрил, - по его словам, которым я, конечно, сразу и безоговорочно поверила, на этой базе разработано и испытывается абсолютно секретное оружие. Это ни что иное, как огромный боевой человекообразный робот, вооруженный ядерными ракетами, которые могут поразить цель в любом уголке земного шара так же легко и быстро, как если послать туда сверхтяжелый бомбардировщик с экипажем в дюжину человек и с двумя дозаправщиками. И это ужасное оружие теперь в руках террористов!
Мы с Эммериком недоуменно переглянулись, затем снова уставились на Мэрил.
- Никаких огромных роботов тут не разрабатывалось, - хорошенько подумав, заявил Эммерик, - Я бы знал. И вообще, огромные роботы бывают только в аниме. Ты, случайно, не смотрела "Neon Genesis…"?
- Ненавижу аниме! – прорычала Мэрил, надвигаясь на Эммерика и хватая его за грудки, - Как кто заговорит об этих китайских порно-мультиках – ну просто убить готова!
- Да ладно, не вопрос, поговорим о чем-нибудь еще, - попытался успокоить ее Эммерик, - Ты к манге как относишься?
Мэрил впечатала его спиной в ближайший сервер.
- Шутки со мной вздумал шутить? – прошипела она, - Не смешные шутки-то у тебя, знаешь? Имей в виду, скоро здесь будет мой парень. А у него с чувством юмора совсем плохо. Придет он за той же информацией, что и я, но вопросы будет задавать по-другому. А когда ты начнешь с ним шутить, он тебя по стенке размажет, в отбивную превратит, а потом выкурит сигарету, ухмыльнется и скажет, что до него, наконец, дошло. Но тебе уже будет все равно. Так что ты лучше не упрямься, поговори со мной по-хорошему, а я уж замолвлю словечко, чтобы он тебя бил не очень сильно.
- Д-да я правда ничего не знаю! – пролепетал Эммерик, чуть не плача.
Мне стало его жалко, и я решила вступиться.
- Эй, отпусти парня! Видишь, он и так еле живой с перепугу.
- Что, поиграем в плохого копа и хорошего копа? – подмигнула мне Мэрил, - Но мне больше нравится другая игра. Она называется "Сколько пальцев надо сломать ботанику, прежде чем он расколется?"
- Пожалуйста, не бей меня, - заныл Эммерик, - Я не виноват, что ни слова не понимаю из того, о чем ты говоришь…
Тут даже Мэрил одолели сомнения. Она отпустила лацканы халата Эммерика, и тот бессильно плюхнулся на свой стул. При этом рукой он задел клавиатуру компьютера, и скринсейвер исчез с экрана. Глаза Мэрил расширились, когда она увидела то, что скрывалось за скринсейвером. Я, естественно, тоже не могла удержаться, чтобы не бросить любопытный взгляд на экран. Там было что-то вроде трехмерной модели двуногого робота в окружении непонятных графиков и схем.
- Ах ты, обманщик! А это что такое, по-твоему?!
- Что? Это всего лишь модель из игры, которую я разработал! – воскликнул Эммерик, - Я как раз собирался ее показать, когда ты ворвалась. Игра называется "Стальная Шестерня с Алмазным Напылением". Первая игра в серии с полностью трехмерной графикой! Но при чем тут она?
- "Стальная Шестерня"! – с пафосом произнесла Мэрил, жестом прокурора в суде указывая сперва на экран компьютера, а затем на перепуганного Эммерика. Для придания должной драматичности не хватало только вспышки молнии, озаряющей ее лицо, и зловещего раската грома, - А знаешь ли ты, пес смердящий, какое имя носит та машина Судного дня, о которой я говорила пять минут назад?
- А я думала, что машина Судного дня это Большой Андронный Коллайдер, - тихо вставила я свои пять центов, но меня никто не услышал.
- Что?! Не может быть! – воскликнул Эммерик, - Это же все не по-настоящему… Это всего лишь игра!
- Похоже, тебя снова поимели, приятель, - заметила я, - Только на этот раз все гораздо серьезней. Вот до чего доводит стремление к реалистичности в играх.
- Твой игровой проект использовали для создания оружия массового поражения, - подвела итог Мэрил, - А ты даже не заметил.
Плечи Эммерика поникли, на глаза навернулись слезы. Он опустил голову, чтобы не встречаться с нами взглядом, и обмяк на стуле. Я не могла не испытать жалость и сочувствие к этому невезучему, обманутому, но в то же время такому целеустремленному и упорному человечку. И даже сердце Мэрил, уж не знаю из какого пуленепробиваемого сплава оно было сделано, тоже, видимо, смягчилось. Она примиряющим жестом похлопала Эммерика по плечу.
- Ладно, не переживай ты так. У тебя еще есть возможность спасти мир от ужаса третьей мировой войны. Ты вот что - расскажи-ка нам, что за чудо-юдо ты нарисовал, и где у него язвимое место. А когда здесь появится тип, по прозвищу Снейк - строй дурачка и говори, мол, знать ничего не знал и ни в чем не виноват. Точно, как нам. Даст бог, он тебя не убьет. Только не упоминай при нем, что мы здесь были.
- А мы разве не дождемся этого твоего парня? - поинтересовалась я.
Уж очень интересно было взглянуть на этого загадочного, но очень крутого по свидетельствам очевидцев Снейка.
- Ни в коем случае, - отрезала Мэрил, - Во-первых, мы с ним уже договорились встретиться в другом месте. Во-вторых, ни к чему толпиться тут всем гуртом, когда по базе шастают террористы. В-третьих...
- ...ты не дашь мне ни единого шанса произвести на него впечатление, - закончила фразу я, - Да нужен он мне, как же. У меня свой есть, еще красившее и круче...
- Минутку, - Мэрил прислушалась к чему-то, доступному только ей, и поднесла руку к уху. Я не заметила у нее ни рации, ни гарнитуры, ни каких-либо других устройств для связи, - Как раз он звонит. Отойди в сторонку и не отсвечивай, пока я не переговорю. Да, Снейк... Ой, как я по тебе соскучилась... Как у тебя дела?
Я посмотрела на Эммерика и вопросительно подняла бровь.
- Да они по кодеку говорят, - объяснил он, - Неужели никогда не слышала о таких вещах?
- Не-а, - ответила я, - Мы все больше по старинке работаем, с рациями...
- Хочешь, я тебе спаяю что-то подобное на скорую руку? У меня как раз остались детали от сгоревшего тостера и пара батареек. Выглядеть, конечно, будет попроще, но тебе ведь главное, чтобы работало, да?
Я кивнула, одним ухом прислушиваясь к тому, как Мэрил сплетничает со своим собеседником. К сожалению, расслышать звучит ли голос на том конце с британским акцентом, не было никакой возможности.
- Вот, держи, - Эммерик протянул мне какой-то прибор, формой и размерами напоминающий мобильный телефон, - Ничего лучшего я на коленке собрать не успею. Но работает не хуже обычного кодека. Сигнал преобразуется в вибрацию, передается на кости и таким образом достигает внутреннего уха, где вибрация превращается в звук. Доступно излагаю?
Я с сомнением повертела устройство в руках. Весило оно, словно цельнометаллическое.
- Эмм... Если я правильно поняла, кодек при этом должен находиться... эээ... внутри? - уточнила я, - Боюсь, в мое ухо он не пролезет.
- Какое ухо? Я все предусмотрел, - успокоил меня Эммерик, - Сигналу абсолютно все равно каким путем достигать внутреннего уха, главное - через кости, они хорошо проводят вибрацию. И чтобы мощности хватило, а у этой модели батарея в тридцать раз мощнее обычной.
- Зачем же так много?
- А ты как думала? Путь от копчика вдоль всего позвоночника неблизкий. Это ректальный модуль. Кстати, возможны побочные явления в виде сонливости, потливости, тошноты, рвоты, мышечных спазм, судорог, головокружения, потери сознания и летального исхода, но я надеюсь устранить их в последующих версиях...
- Знаешь что, Отакон, - произнесла я, досчитав предварительно до десяти и сделав несколько глубоких вздохов, - Засунь-ка ты эту модель лучше себе в...
- Ну ладно, ладно! Давай спаяю тебе обычную проводную гарнитуру, раз уж ты такая привередливая. Дай мне еще пару минут.
Глава 4
В которой появляется загадочный человек-невидимка, а Рэйчел вступает в битву экстрасенсов и снова погружается во тьму.
С распухшими после советов и указаний Эммерика головами (не знаю как у Мэрил, а за свою я ручаюсь), мы покинули его лабораторию и направились в сторону хранилища ядерных боеголовок. Коридор на всем его протяжении был пуст и безлюден, как ночное кладбище, и вызывал примерно такое же неприятное тянущее чувство. Поэтому я почти не удивилась, когда Мэрил внезапно остановилась и напряженно уставилась куда-то в дальний конец. Я ровным счетом ничего не заметила, но решила довериться ее интуиции.
- Что там? - прошептала я, на цыпочках приблизившись к ней.
Мэрил после долгого молчания произнесла:
- Не знаю. Но что-то там есть... Или кто-то... И он знает, что мы здесь.
Я прищурилась и взглянула еще раз. Сначала я не видела ничего, кроме бетонных стен, вентиляционных решеток и ламп дневного света, но потом, как это иногда бывает со специальными глазоломными картинками-мозаиками в которые надо всматриваться периферийным зрением, я увидела нечто, скрывающееся прямо на пустом ярко освещенном месте. Нечто, обличающее себя лишь едва заметными искажениями света и колеблющимся узором теней. Я готова была поклясться, что вижу некий силуэт, состоящий словно из тонкого прозрачного стекла, но все-таки более материальный, чем воздух вокруг, но в этот момент Мэрил сплюнула, равнодушно отвернулась и сказала:
- Должно быть, померещилось!
Но я-то продолжала пялиться вдаль, и поэтому увидела, как этот полупрозрачный силуэт с невероятной скоростью ринулся по направлению к нам.
- Стреляй! Стреляй же! Чего ты ждешь?! - заверещала я.
Мэрил единственная из нас двоих была вооружена не только советами Эммерика. Она выпустила очередь веером от бедра, но загадочного невидимку это, казалось, не остановило. Точно я сказать затрудняюсь, поскольку при первых же выстрелах опрометью кинулась бежать. В противоположную сторону от угрозы, естественно.
Минуты через две, когда я, чуть не падая с ног от усталости и страха, прислонилась к стене и с хрипом втягивала в себя воздух, меня догнала Мэрил. Похоже, она повторила мой маршрут по коридорам базы прогулочным шагом и даже не запыхалась.
- Зря бежала, - сказала она в ответ на мой недоуменный взгляд, - Кто бы это ни был, его больше интересовала лаборатория Эммерика. На мои выстрелы туда сбежался целый взвод террористов - вот пусть они и расхлебывают.
- Не боишься, что они прихлопнут твоего Снейка? - спросила я, наконец-то отдышавшись, - Или Отакона?
- Снейк слишком опытен и осторожен, чтобы лезть на рожон или позволить захватить себя врасплох. А Эммерика не взяли под арест сразу после начала заварушки, и даже не приставили к нему охрану, так с какой стати теперь его убивать? Меня больше другое волнует. Этот невидимка - точно не из "Фоксхаунд". Так кто же он тогда такой?
- А почему ты думаешь, что он не из "Фоксхаунд"? Из того, что я видела, у меня сложилось впечатление, что подобные фокусы как раз в их духе.
Мэрил покачала головой.
- Если я говорю, что он не из "Фоксхаунд", значит он НЕ из "Фоксхаунд". Я знаю, кто входит в состав отряда, их вооружение, оснащение, тактику, методы... Я, можно сказать, фанатка "Фоксхаунд"... - Мэрил закатала рукав и показала на плече знакомую татуировку с лисенком-автоматчиком, - ...вернее, была. До того, как они съехали с катушек и решились на терроризм.
- Терроризм?! - воскликнула я, - О чем ты говоришь? Разве "Фоксхаунд" не антитеррористическое подразделение? Предназначенное именно для борьбы с терроризмом.
- Вот ведь ирония, верно? - с горечью в голосе спросила Мэрил, - А если задуматься, кто лучше всего подготовлен к осуществлению теракта? Разумеется элитное антитеррористическое подразделение. Хочешь сказать, что все это время считала их своими спасителями и защитниками?
- Ну, вроде того, - пробормотала я, со стыдом припоминая, как я отоварила своего конвоира, когда еще считала его бойцом спецназа, а не террористом, - Они не давали мне повода думать иначе. Но что могло толкнуть антитеррористическое подразделение на предательство и терроризм?
- В конечном итоге, все может сводиться только к одному, - сказала Мэрил, но я и сама уже догадывалась к чему.
- "Стальная Шестерня", - прошептала я.
- "Стальная Шестерня", - подтвердила Мэрил.
- Слушай, Мэрил, а с чего мы так уверены, что эта самая "Шестерня" вообще существует? Ты ее не на компьютере Отакона, а вживую видела?
- Нет, не видела, - ответила Мэрил, - И что характерно, видеть не желаю. Мне еще детей рожать. И мне вполне достаточно рассказа Снейка, даже после него кошмары будут сниться.
- А он откуда все узнал? Видел?
- Нет, насколько я знаю. Ему рассказал какой-то тип из соседней с моей камеры.
- Может, стоило расспросить его получше?
- Это вряд ли. Он немножко умер, сразу после того, как все рассказал Снейку.
- Гм, а тебе не кажется это подозрительным? Никто ничего не видел, но все, кого ни спросишь, всё знают и пересказывают друг другу как в детской игре "Веришь - не веришь", причем, того и гляди, свидетели начнут дохнуть, как мухи. Кто-нибудь может подтвердить слова этого твоего Снейка? Возможно, он все выдумал. Ты уверена, что он не морочит тебе голову? Вот если бы сейчас была дискуссия, я бы спросила Снейка...
- Извини, ты сию минуту хочешь открыть дискуссию? - уточнила Мэрил, поднося руку к уху.
Я отмахнулась.
- Кстати, там возле камер была целая куча трупов, я чуть в обморок не упала, когда увидела. Случайно не знаешь, откуда они там взялись?
Мэрил помотала головой, впрочем, с некоторым сомнением.
- У меня иногда бывают провалы в памяти. Вот тут помню, а тут - как отрезало. Но ни про какие трупы террористов, изрешеченные вот из этого самого автомата, я знать ничего не знаю. И будь так любезна, смени тему, а то я как начну вспоминать и грех выйдет.
- А кто стоит во главе террористов? - поинтересовалась я.
- О, это отдельная история. Ужасно жестокий, беспощадный, абсолютно конченый псих с руками по локоть в крови, который завтракает юными девственницами, а перекусывает младенцами, в перерывах между геноцидами и холокостами. А зовут его - Ликвид Снейк!
- Постой-постой! Ты же вроде своего парня называла Снейком!
- Так то совсем другой Снейк. Белый и пушистый. И здорово твердый... - Мэрил слегка покраснела.
- Ну-ну, другой, значит? А эти двое, часом, не братья?
- Вряд ли. Даже не однофамильцы. Да у них ничего общего, правда похожи, как мы с тобой. Знаешь что, я думаю нам надо разделиться. У нас со Снейком осталось одно незавершенное дельце в местном женском туалете, где я планирую продефилировать перед ним в одних трусах, очаровать трогательным рассказом о моих детских мечтах, а заодно выведать подробности насчет "Шестерни" и наших дальнейших планов. Ты там будешь, так сказать, третьей лишней. Поэтому к тебе есть маленькое, но очень ответственное поручение...
Когда я слышала эту фразу в последний раз, меня послали через полстраны на захваченную террористами аляскинскую базу. Как показала практика, такие "маленькие, но ответственные поручения" не предвещают ничего хорошего, кроме увлекательных смертельно опасных приключений и знакомства со множеством людей, большинство из которых захотят меня посадить в камеру, убить или изнасиловать. Не обязательно в таком порядке.
- ...в общем, разведай дорогу, чтобы мы, не дай бог, не нарвались на засаду какого-нибудь ретивого снайпера. И загляни заодно в кабинет коменданта базы. Я как-то там была и видела у него на столе редкое коллекционное издание MGS Guide с картинками. Это только сильные люди не нуждаются в том, чтобы видеть будущее, а нам, слабым и хрупким девушкам, пригодится. Вот тебе пропуск, а мы со Снейком и по одному пройдем.
"Тоже мне, слабая и хрупкая нашлась", - подумала я, а вслух сказала:
- А ты мне автомат не дашь?
- Да бери, дерьма не жалко. Его все равно заклинило, и патронов больше нет.
Я прикинула эффективность автомата в качестве дубинки и благоразумно отказалась.
На этом мы с Мэрил расстались.
Кабинет коменданта я нашла без особых проблем. Путь к нему указывали многочисленные надписи на стенах, неаккуратно нацарапанные почему-то от руки прямо поверх штукатурки. Непосредственно к кабинету вел короткий коридорчик, и вот в нем-то я притормозила на минутку, чтобы переосмыслить услышанное, и привести разбредающиеся мысли в порядок. Сомнения, вежливо ли вламываться в кабинет коменданта в отсутствие хозяина меня терзали меньше всего на свете, думы были о другом.
Я все еще не могла до конца поверить, что столь симпатичный мне человек может оказаться жестоким убийцей, террористом и вообще лицом с ярко-выраженными криминальными наклонностями, как иногда сообщают в уголовной хронике. Сперва я ругала сама себя за невнимательность и легковерность, не позволившие сразу распознать, кто есть кто в этой заварушке. Затем, я заняла мысли придумыванием тысячи и одного оправдания и объяснения действий террористов в целом и Ликвида Снейка в частности, одно другого нелепее. Ну, действительно, должны же быть у них какие-то разумные мотивы, они не походили на религиозных фанатиков или сумасшедших. Да и захват целой военной базы это не такое злодеяние, которое совершается импульсивно, непредсказуемо, под действием момента.
Может, Ликвид пошел на этот отчаянный шаг, чтобы вытребовать у государства по миллиону долларов для вдов и сирот погибших бойцов из его подразделения, потому что законные методы не сработали или погрязли в бюрократическом болоте министерства обороны. А может, все это глобальный заговор спецслужб, направленный на то, чтобы подставить и очернить "Фоксхаунд" и сделать их козлами отпущения. Возможно, у Ликвида не оставалось другого выхода, потому что его близкого или любимого человека удерживают в качестве заложника. Да мало ли что еще...
Затем, подобно вспышке молнии, меня осенила еще одна мысль. А с чего я, собственно, взяла, что "Фоксхаунд" и их лидер замешаны в терроризме? Только со слов Мэрил, переданных от некоего мифического, а может быть и вовсе несуществующего Снейка. Стоит ли этим словам верить? Честно говоря и здраво рассуждая, на роль террористов можно найти гораздо более достойные и подходящие кандидатуры. С одной из них я даже недавно разговаривала...
Кабинет коменданта поражал не столько какой-то особенной роскошью или стилем обстановки и отделки, сколько контрастом с мрачными и шаблонными помещениями остальной части базы. Он напоминал пестрый оазис посреди бетонной пустыни, выкрашенной в три слоя "стандартной армейской" краской. Приятное впечатление портила только заунывная музыка, действующая мне на нервы. Она звучала, казалось, прямо внутри головы, во всяком случае я не мола определить ни источник, ни даже направление на него.
Вдоль боковых стен выстроились солидные книжные и картотечные шкафы. Напротив входа, за массивным письменным столом, занимающем в центре кабинета главенствующее положение, висели портреты президентов. К счастью не всех, только трех, к которым хозяин, вероятно, питал наибольшее уважение.
Как только я вошла в кабинет, у меня возникло стойкое ощущение, что за мной наблюдают. Видимо, нечто подобное испытала Мэрил, перед тем, как мы столкнулись с загадочным невидимкой. Но спрятаться в кабинете было абсолютно негде, и даже того пресловутого невидимку я бы уж как-нибудь разглядела на фоне ровных рядов корешков книг и картин.
Я пошарила взглядом по столу, в поисках документа, о котором говорила Мэрил, но не считая нескольких разрозненных бумажек блестящая столешница была пуста. Обойдя стол, я приступила к проверке его ящиков, отпихнув с дороги мешающее мне кресло с высокой спинкой.
- А тебя в детссстве мама не научила, что рыться в чужих вещщщах нехорошшшо? - прозвучал у меня за спиной неприятный шипящий голос. Я аж подпрыгнула, когда ящик захлопнулся, едва не отхватив мне пальцы.
- Аааа!!! Кто здесь?!
Кресло, которое минуту назад я видела пустым, медленно повернулось, явив мне сидящего человека кислородной маске. Сейчас, при ярком освещении, она казался еще более худым и бледным, чем в вертолете.
- К-кто т-ты?! - стуча зубами выдавила я.
- Кто я?! - человек в маске отложил в сторону скрипку, которую истязал смычком последние несколько минут, пафосным жестом воздел руки к потолку и вдруг взмыл вверх, зависнув без всякой поддержки в полуметре над поверхностью стола, - Узри, несчассстная, величайшшшего мага и волшшшебника после Дэвида Копперфильда и, может быть, Дэвида Блейна, в рот ему ноги. Мне нет равных в таланте манипуляции сссознанием людей и неодушшшевленными предметами. Аз есссмь Псссайко Мантиссс!
Первоначальный испуг быстро уступил место неподдельному восторгу, ведь я с детства обожала фокусы и фокусников.
- Ух ты, круто! - обрадовалась я, - А ты можешь сквозь стены проходить? А если ты меня на руки возьмешь - сможешь летать? А раскрой секрет, как можно парня загипнотизировать и заставить его делать то, что ему не нравится, а мне нравится. А как ты невидимым становишься - это просто гипноз, да? А умеешь...?
Тут Мантис раздраженно сделал жест, словно застегнул воображаемую "молнию", и я с ужасом осознала, что не могу вымолвить ни слова, хотя язык и губы ворочаются исправно.
- Молчать, таракашшшка! - прошипел Мантисс, угрожающе водя руками, и моя симпатия к нему резко упала, как курсы акций на бирже во времена Великой депрессии, - Хватит! Чтобы увидеть всссе тайные уголки в твоем разуме мне не нужен твой болтливый язык. Я могу прочесссть тебя, как открытую книгу. Итак... - он впился в меня пристальным взглядом, - Хмм... твоя память открыта передо мной. Рэйчел Тимберлейк, восссемнадцати лет от роду, из Лэнгли, шшштат Виржиния... Не замешшшана, не привлекаласссь, не учассствовала... Хмм... Большшше ничего интересссного. Незачем тратить время. Пора отправить тебя в лучшшший из миров!
Я беспомощно замычала, пытаясь объяснить, что тут какая-то ошибка.
- И даже не пытайссся сссражатьссся сссо мной, - продолжал Мантис, - Ты не уссспеешшшь поднять сссвой писсстолет, а я уже буду знать, куда ты его нацелишшшь. И когда ты нажмешшшь на ссспуск - я буду уже где угодно, но только не на пути пули. И не пытайссся перессставлять джойссстик в другой порт, я всссе равно узнаю! Твое оружие бесссполезно, потому что мысссль быссстрее пули. Впрочем, не сссовсем бесссполезно. Доссставай сссвой писсстолет, а потом вссстань вон туда, да-да, на полиэтиленовую пленку, и вышшшиби себе мозги!
Как ни ужасно это прозвучало, меня словно пламенем охватило дикое и совершенно непреодолимое желание сделать так, как мне велели. В эту минуту вынести себе мозг выстрелом представлялось мне не просто разумным и рациональным решением, но и настоятельной необходимостью, прямо-таки навязчивой идеей, переходящей в сладостно-притягательную мечту. Которой мешал осуществиться сущий пустяк.
Я задергалась, как марионетка на ниточках, мыча, размахивая руками и всячески стараясь привлечь к себе внимание Мантиса.
- Что ты там ещщще хочешшшь, глупая девчонка?! - раздраженно осведомился Мантис, - Я же тебе сссказал - вссставай на клеенку и вышшшибай себе мозги из пистолета! Что непонятного?
В полном отчаянии от того, что на пути к реализации моей заветной мечты встали обстоятельства неодолимой силы, я замахала руками еще активнее.
- Да что ссс тобой такое? Неужели мой гипноз не дейссствует? Хмм... Что-то я утомилссся читать сссознание глупых девчонок. Показывай пантомиму, я как-нибудь догадаюсссь.
Лишенная дара речи, я попыталась на пальцах ему объяснить, что я бы с радостью и восторгом исполнила его приказ, но есть одна маленькая проблема...
- Шшшакал? Шшшакал! Это похоже на шшшакала! Шшшакал? - терпение Мантиса лопнуло раньше, чем у меня, - Проклятье! - он снова сделал движение, словно расстегивает "молнию", - Ну, что там ещщще?!
- Ты, тупой кретин! Какой еще нафиг шакал?! Я НЕ вооружена!
Мантис секунду смотрел на меня, выпучив глаза за стеклом маски, потом глухо расхохотался.
- Как ссстранно, - сказал он, отсмеявшись, - Что же ты тут делаешшшь без оружия? Ну, тогда тебя ожидает учасссть, еще более ужасссная и мучительная, чем сссмерть!
Я содрогнулась, хотя мое воображение отказывалось даже представить что-то более ужасное и мучительное. Мантис пояснил:
- Будешшшь слушшшать полную драматизма исссторию моей жизни, пока не помрешшшь от тоссски.
- Ну, я не думаю, что это так уж страшно, - заметила я, - С удовольствием послушаю.
- Сссама напросссилась! Я родилссся в маленькой глухой деревушшшке, затерянной где-то в Сссибири. Как только я научилссся читать мысссли людей, я проник в разум моего отца... В общщщем, поссселок, где я жил, сссгорел дотла.
- Ты сжег свой родной поселок, потому что тебе что-то не понравилось в мыслях твоего отца? Круто, но я тебя понимаю...
- Не перебивай! Потом был сссиротссский приют, где меня обижали и дразнили. И однажды ночью его объяло пламя...
- Ну, по-моему, они сами напросились, нехорошо дразнить других детей...
- Тихо! Затем я попал в шшшколу для осссобого одаренных детей, но бессердечные учителя унижали меня и ссставили плохие оценки, потому что у меня не было богатых родителей, которые могли бы покупать для шшшколы компьютеры и прочую дребедень. Так что не прошшшло и года, как шшшкола исссчезла в пламени пожара!
- Поделом! Разве можно было допускать такое отношение к ребенку, только потому, что он из бедной семьи или вовсе сирота?
- Ты заткнешшшься или нет?! После шшшколы я попал в ссспец-интернат КГБ, но там меня учили выведывать военные тайны и вербовать вражессских агентов, а мне было противно этим заниматьссся, поэтому однажды ночью...
- Правильно! - воскликнула я, - Зло должно быть наказано. Я ни в чем не вижу твоей вины, ты поступил правильно.
- В конце концов, я переехал в Шшштаты и меня сссамого завербовали в ФБР, - продолжал Мантис, отчаявшись бороться с моими комментариями, - Теперь-то я мог в полной мере реализовать сссвое призвание и занятьссся любимым делом. Я был сссчастлив, как никогда прежде. Поиссстине, Америка - ссстрана великих возможноссстей.
- Постой-ка, - засомневалась я, - Вспоминается мне, что несколько лет назад в штаб-квартире ФБР по неизвестной причине произошел сильный пожар со множеством жертв. А в этом-то случае как ты оправдываешь свои действия?
- Да мне просссто нравитссся поджигать! - рявкнул Мантис, - А когда меня взяли в "Фоксссхаунд", мне пообещщщали, что разрешшшат поджигать всссе, что душшше угодно! Но меня обманули, и угадай, что я сссобираюсссь сссделать ccc этой базой?
- Слушай, я, конечно, все понимаю, - произнесла я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал от страха, - Но я-то тут при чем? Что я тебе сделала-то? Может, опустишь?
Мантис на минутку задумался. По его лицу, полускрытому маской, трудно было понять, к чему он склоняется.
- М-да... видишшшь ли, я должен признать, что ссс тобой вышшшла ошшшибочка, - сказал он, - Похоже, ты сссовсем не та, кого я жду. Всссе это вашшше проклятое сссходство виновато, а мысссли у девчонок вообщщще одинаковые. Но ты помогла мне ссскоротать время и с удовольссствием поссслушшшала исссторию моей жизни... Пожалуй, живая ты мне будешшшь более полезна, чем мертвая. Тем более, я прочел в твоем сссознании теплые чувссства к одному человеку, над которым давно хочу приколотьссся... Вот к нему-то ты отсссюда и направишшшься, с одним маленьким, но ответссственным поручением...
О, боже! Неужели снова?! Лицо Мантиса за стеклом маски надвинулось на меня.
- Даю уссстановку! - провозгласил он, - Когда я досссчитаю до десссяти... нет, лучшшше до трех, ты зассснешь. А потом проссснешшшься и не будешшшь помнить о моем поссслании, пока тот человек, кому оно адресссовано, не ссскажет ключевую фразу... Один, два, три...
Я уже начала привыкать к этим погружениям во тьму...
1 СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА
