В этот же день после обеда Тэри собрала своих подопечных в небольшом уютном спортзале на втором уровне комплекса. Как и столовая, он предназначался только для курсантов.
    - Посмотрим, как меняется ваше давление крови и пульс при физических нагрузках, - сказала Тэри, раздавая небольшие датчики, похожие на наручные часы, - Кстати, привыкайте – эти устройства вы будете носить во время практических занятий по пилотированию, чтобы мы могли следить за вашим состоянием.
    - И чтобы мы не потерялись, - хмыкнул Лоуренс.
    - Нет, чтобы "они" нас не потеряли, - вполголоса поправил его Валентайн.
    Тэри сделала вид, что ничего не слышала. Сев на скамье вдоль стены, она положила на колени небольшой лэптоп, куда поступали данные с датчиков.
    - К перекладине по одному. Подтянитесь столько раз, сколько сможете. Первым Рейн.
    Рейн, украдкой косившийся на Элен, услышал свое имя, встрепенулся и побежал к турнику.
    Во время обеденного перерыва, Элен, по совету и с помощью Мэй, стянула свои длинные волосы в хвост, оставив спереди челку и несколько прядей по бокам, как бы случайно выбившихся из прически. Новый имидж сразу преобразил ее лицо, Элен стала выглядеть чуть старше, по крайней мере, на свои шестнадцать. И теперь смущенно ловила на себе взгляды всех трех парней. Впрочем, не меньше внимания они уделяли туго обтянутой футболкой груди Келли.
    Рейн подпрыгнул, вцепился в перекладину и подтянулся десять раз. Было заметно, что он отнюдь не выдохся и мог бы больше, но бережет силы.
    - Хорошо, - кивнула Тэри, следя за графиком на мониторе, - Следующий Лоуренс.
    - Давай, толстяк, покажи на что ты способен! - подбодрила его Мэй, - Только не надорвись.
    Лоуренс в ответ высунул язык и затопал к турнику. Он без труда достал перекладину, начал энергично подтягиваться, но быстро устал и с шумом спрыгнул на пол после девятого подтягивания.
    - Следующий Валентайн.
    Валентайн подтянулся столько же, сколько Рейн. Затем немного повисел, собираясь с силами, и сделал еще два подтягивания, дергаясь при этом, как червяк на крючке. Девушки захихикали, парни пробормотали что-то о нарушении техники.
    - Мы не на соревнованиях и мне все равно кто больше подтянется, - пресекла ропот Тэри, - Теперь девушки.
    Элен с трепетом ждала своей очереди. Перекладина казалась ей такой высокой, чуть ли не под самым потолком. А новая прическа, к сожалению, не прибавила ей ни дюйма росту. В приюте детей не слишком утруждали занятиями физкультурой, и Элен отдаленно представляла, как нужно правильно подтягиваться.
    Когда Тэри вызвала ее, Элен неуверенно встала под турником и вытянула вверх руки. Ей не хватало слишком много, даже с учетом прыжка. Турник-то был рассчитан на военнослужащих базы, хотя они тут не занимались.
    Валентайн еще не успел отойти далеко, и Тэри крикнула:
    - Вэл, помоги ей!
    Валентайн с улыбкой положил ладони Элен на талию, но она тут же дернулась:
    - Руки убери!
    - Как же мне тебе помочь без рук? – удивился парень, комичным жестом пряча провинившиеся руки за спину.
    - Не надо, сама справлюсь.
    Элен набрала в грудь воздуха, подпрыгнула, коснулась пальцами перекладины, но не смогла зацепиться и упала. Кто-то засмеялся. Но на фоне этого беззлобного в общем-то смеха ее больно ударили слова Рейна, когда он обратился к Лоуренсу или Валентайну:
    - Ну какой прок от этих слабосильных девчонок? Зря их набрали, кажется…
    - Подожди, пока не попробую я! – ответила Мэй.
    - Тихо всем! – прикрикнула Тэри, - Элен, назад. Я потом сама тебя подсажу. Мэй – к турнику.
    Мэй подбежала, достала в прыжке перекладину и стала подтягиваться. Десять раз ей дались легко и гораздо быстрее, чем парням. Затем, с усилием, она подтянулась еще трижды.
    - Молодец, отлично, - похвалила ее Тэри.
    - Так как… там насчет… слабосильных… девчонок? - спросила Мэй, тяжело дыша.
    - Я вообще-то не тебя имел в виду, - сконфужено сказал Рейн.
    Келли без проблем подтянулась семь раз и соскочила.
    - Вполне достаточно для девушки, - заявила она, - Я знаю нормативы.
    - Неплохо, - сказала Тэри, - Но я не просила вас выполнять нормативы. Я просила подтянуться столько - сколько можете.
    - Я больше не смогла бы, - равнодушно ответила Келли.
    - Ладно, пока отдыхайте, - Тэри сложила лэптоп и встала, - Я скоро вернусь.
    Она вышла. Выждав немного, Элен подошла к Рейну и сурово уставилась на него, уперев руки в бока.
    - Что? – недоуменно спросил Рейн.
    - Как насчет небольшой разминки, а? – сухо произнесла Элен.
    - Не понял.
    - Рукопашный бой. Ты и я.
    - Ты что - шутишь?
    - Вовсе нет.
    Остальные стажеры, услышав разговор, подошли ближе.
    - Ты хочешь драться со мной? - потрясенно спросил Рейн, - Из-за того, что я сказал…?
    - Мне нет дела до того, что ты сказал. Я лично ничего не слышала. Я предлагаю тебе двухминутный рукопашный бой. Без каких-либо причин и мотивов, просто размяться.
    - Бросьте, - попыталась вмешаться Мэй, - Тэри сейчас вернется.
    - Не собираюсь я драться с девчонкой, - сказал Рейн, но не слишком уверенно.
    - Можешь не бить меня, если не хочешь, - предложила Элен, - Но, думаю, ты сможешь продержаться против меня пару минут?
    - Легко.
    - Оставь, Рейн, - сказал Лоуренс, - Весовые категории слишком разные.
    - Я не собираюсь бить ее, - повторил Рейн.
    - Давай, Рейн, - усмехнулся Валентайн, - Когда еще подвернется случай потискать девушку?
    Мэй и Келли одарили его ледяным взглядом, но Элен никак не отреагировала.
    - Давай, она сама напрашивается, - неожиданно поддержала Рейна Келли.
    - Зачем тебе это надо, Элен? - спросил Рейн, - Если хочешь, я извинюсь за свои слова.
    - Слова ни при чем, - повторила Элен, - Ты будешь драться, или просто тянешь время до возвращения Тэри?
    Рейн вместо ответа с преувеличенно-серьезным видом, словно его вызвал на поединок по меньшей мере Брюс Ли, принял классическую боевую стойку, подняв правую руку на уровень лица и прикрыв левой грудь и живот.
    Остальные стажеры, взволнованно зашумев, расступились.
    - Две минуты, - напомнила Мэй, - И никаких грязных приемчиков.
    - И… это, - сказал Лоуренс, обращаясь к Элен, - Не бить ниже пояса.
    Та кивнула.
    - Можешь быть спокоен.
    - Начали! - крикнула Келли, - Давай, Рейн, я ставлю на тебя!
    - Черта с два! – был ответ Мэй.
    Больше никто не успел вымолвить и слова. Элен развернулась, сделала два быстрых шага к стене, оттолкнулась от скамьи и взмыла в воздух. Будь в этот момент в спортзале кто-то из посторонних, они бы даже не поняли, что произошло. Но некоторые из курсантов успели заметить, как молниеносно, и вместе с тем плавно, выстрелила вперед нога Элен. Рейн не успевал уклониться, но выставил правый локоть, защищаясь. Он остановил удар Элен, но носок ее кроссовки слегка коснулся головы Рейна над ухом.
    Все это заняло какие-то доли секунды. Элен приземлилась как кошка, на четвереньки, перекатилась и поднялась на ноги. Рейн не издав ни звука сел на пол. Он поднял руку к голове и пощупал ее, то ли проверяя, на месте ли она после удара, то ли просто не веря, что Элен достала его так быстро и легко.
    - Рейн! – закричал Лоуренс, - Ты в порядке?
    - Ты что натворила, дура?! – напустилась Келли на Элен. Та не ответила.
    - Да успокойтесь вы, - сказал Валентайн, - Она била не изо всех сил, лишь слегка задела.
    - Ничего себе "слегка"! Да она чуть башку ему не снесла.
    - Это был подлый удар! – заявила Келли.
    - А по-моему – все было честно, - возразила Мэй.
    В зал вошла Тэри и недоуменно воззрилась на столпившихся вокруг поверженного Рейна курсантов.
    - Что тут, собственно, происходит? – строго осведомилась инструктор.
    - Эта дура, - Келли ткнула пальцем в сторону Элен, стоящей чуть поодаль, - едва не убила его. Дала ногой по голове!
    - Это правда? - обратилась Тэри к Элен.
    Та молчала, но через секунду подал голос Лоуренс:
    - Чушь какая! Ты что несешь, Келли? При чем здесь Элен? Это же я ударил Рейна, случайно.
    Тэри перевела взгляд на Валентайна и Мэй. Валентайн только пожал плечами. Мэй с заминкой произнесла:
    - Да… эээ, наверное, так и было.
    - Это она его ударила! - повторила Келли.
    Рейн схватился за протянутую руку Лоуренса, встал и помахал рукой, привлекая внимание.
    - Со мной… - он перевел дыхание, - …все в порядке. Это просто случайность, голова закружилась. Лоуренс не виноват…
    - Так это не Элен ударила тебя?
    - Нет, конечно, нет, - в один голос заявили Рейн и Лоуренс.
    - С какой стати ей его бить? – добавила Мэй.
    Келли возмущенно замолчала. Элен воспользовалась моментом пока на нее никто не смотрел, заметно хромая, добралась до скамейки и села.
    - Не думайте, что меня так легко провести, - жестко сказала Тэри, - Догадываюсь, все было не совсем так, как вы говорите. Но, в то же время, вам пора научиться отвечать за свои слова. Раз большинство из вас утверждает, что драку затеял Лоуренс…
    - Да какая драка, майор? Просто дурачились!
    - …значит, я могла бы вам и поверить, - непреклонно продолжила Тэри, - Твое счастье, Лоуренс, что дисциплинарные наказания, которые в ходу на этой базе, неприменимы к несовершеннолетним стажерам. А то просидел бы пару дней на "губе".
    - Я же сказал - это случайность! - воскликнул Рейн, - И вообще, я сам виноват.
    - Вот как? - Тэри улыбнулась, взглянула на Элен, сидящую с хмурым видом на скамейке, на кипящую от негодования Келли и на притворно-равнодушного Валентайна, - Ладно. Все свободны. И в следующий раз, когда затеете свои дикие игры - будьте поосторожней.
    Элен подняла голову и встретила взгляд Рейна. К ее удивлению в нем не было злости или обиды. Рейн незаметно подмигнул ей и пошел к выходу из зала.
    - Я думала, ты не умеешь прыгать, - шепнула Мэй, проходя мимо Элен.
    - Только не с места, - так же шепотом ответила Элен, - Мне нужен разбег и трамплин.
    - Ну и ну, - пробормотала про себя Мэй, - Век живи - век учись.

    Элен растянулась на кровати, уставившись в потолок. Ушибленная нога ныла, но боль волновала ее сейчас меньше всего на свете. Элен последними словами ругала себя за то, что снова стала жертвой своего взрывного характера, заставляющего ее раз за разом совершать глупые поступки. Иногда, начиная волноваться или злиться, она просто теряла контроль над своими эмоциями и чувствами, делая то, что в спокойной обстановке ей не пришло бы в голову. Потом приходило раскаяние, сожаление, обида на саму себя, но, как правило, было уже поздно.
    Вот и сейчас Элен никак не могла понять – какого черта она ввязалась в драку с Рейном, зачем ударила его? И главное – как же теперь общаться с ним дальше? Он же наверняка думает, что она затаила на него злобу, и будет лупить при каждом удобном случае или не к месту сказанном слове. А Элен хотела всего лишь показать, что она достойна… достойна чего? Участия в проекте? Или достойна уважения со стороны Рейна?
    Из раздумий ее вывел осторожный стук в дверь.
    - Да? - отозвалась Элен.
    - Это я, Рейн. Можно войти?
    Сердце Элен встрепенулось. Зачем он пришел? Выяснять отношения? Укорять ее за дурацкий поступок? Элен медлила с ответом и стук повторился.
    - Что тебе? – спросила Элен, не придумав ничего лучше.
    - Можно или нельзя? Ты что, не одета?
    - Ладно, - сказала Элен, - Входи.
    У вошедшего Рейна на лице было виноватое выражение, и он явно не собирался набрасываться на девушку с обвинениями и упреками.
    - Я вот подумал… эээ… - начал Рейн.
    - У тебя такой вид, словно ты собираешься извиняться, - сказала Элен, - Не надо, а? Лучше ты меня извини, что я вспылила. Тебе было не очень больно?
    - Да ладно, - Рейн махнул рукой, в которой было что-то зажато, - До свадьбы заживет. А как твоя нога? Болит? Я не хотел ставить такой жесткий блок, но просто не успел увернуться. Я думал, ты собираешься вышибить мне мозги.
    Элен хихикнула, Рейн тоже улыбнулся. Это слегка разрядило обстановку.
    - Не подставь ты руку – я бы действительно вышибла тебе мозги, - сказала Элен.
    - Шутишь, да? В любом случае, я прошу у тебя прощения за то, что сказал там… в спортзале.
    - Брось. Ничего особенного ты не сказал.
    - Тогда почему это так тебя задело?
    Элен пожала плечами.
    - Не знаю. Просто хотелось выпендриться и что-то доказать…
    - Доказать, что ты не слабосильная девчонка?
    - Наверное.
    - Ну что ж, тебе это удалось. Кстати, где ты научилась таким приемам? – поинтересовался Рейн, - Это что - кунг-фу?
    - Это ПРБ, - улыбнулась Элен.
    - ПРБ? – переспросил Рейн.
    - Приютский рукопашный бой.
    - Так ты росла в приюте?
    - Помнишь, что сказала Тэри в столовой?
    - Насчет расспросов о прошлом? Да я без всякой задней мысли, просто интересно…
    - Проехали. Ты, собственно, зачем пришел?
    Рейн смущенно протянул Элен тюбик.
    - Вот, возьми. Это специальная мазь от ушибов, ей пользуются спортсмены и военные. Очень эффективная.
    - Тэри дала?
    - Не, это мое. Привез с собой.
    - Спасибо. Не помешает, - Элен положила тюбик на тумбочку у кровати.
    - А Келли-то какая дрянь, - сказал Рейн, - Сразу начала орать, словно это ее ударили. Не ожидал я от нее.
    - Ты ее хорошо знаешь?
    - На два дня больше, чем тебя.
    - Я ей не нравлюсь, почему-то, - ограничилась краткой констатацией факта Элен.
    Она подтянула к себе ушибленную ногу и поддернула штанину спортивных штанов. На лодыжке была небольшая ссадина.
    - Хочешь, я помажу? – смущенно предложил Рейн.
    Элен смерила его внимательным взглядом, словно пытаясь разгадать некие тайные намерения.
    - Ну, давай, - не подумав, выпалила Элен, хотя вообще-то не собиралась соглашаться.
    Рейн присел на край кровати и положил ногу Элен к себе на колени. Она напряглась, словно ее нога оказалась между челюстей взведенного капкана.
    - Красивые пальчики, - дрогнувшим от волнения голосом заметил он.
    Элен покраснела, но ничего не ответила. Такой Рейн был ей еще не знаком, первое впечатление оказалось обманчивым.
    Некоторое время, Рейн размеренными движениями размазывал желтоватую, с резким запахом мазь по ссадине.
    - Щиплет немного, - пожаловалась Элен.
    - Это так и должно быть, - ответил Рейн и в завершение лечебной процедуры слегка провел кончиками пальцев по ступне девушки, - Какая нежная у тебя кожа…
    Элен отдернула ногу и убрала ее с колен Рейна.
    - Извини, щекотки боюсь, - быстро сказала она, - Спасибо. Тебе не пора? Уже поздно, я спать собиралась.
    - Я что, опять обидел тебя? – недоуменно спросил Рейн.
    - Нет, ну что ты. Ты иди, ладно? Завтра увидимся. Мазь возьмешь?
    - Пусть пока останется у тебя, - сказал Рейн, - Утром еще помажь.
    У двери он обернулся.
    - А ты в самом деле хотела вышибить мне мозги? – с улыбкой спросил он.
    - Да нет, конечно, - ответила Элен, - Я знала, что ты успеешь поставить блок. Мы же тут все, типа, особенные.
    Когда Рейн ушел, Элен еще долго лежала без сна, прокручивая в подсознании приятное чувство, возникшее от прикосновения его пальцев. Почему-то от ступни это ощущение распространилось по всему телу, затем сконцентрировалось где-то в животе. Волнующее, слегка тревожащее и незнакомое чувство. Словно между ней и Рейном протянулась некая ниточка.

    - Взгляните-ка на это, генерал, - предложила Тэри.
    На экране монитора в командном центре раз за разом прокручивался один и тот же короткий видеофрагмент. Он был снят скрытой камерой наблюдения, установленной под потолком спортзала, напротив двери.
    - Ты видишь там нечто, скрытое от меня? – спросил Блэквуд после просмотра.
    - Поверьте моему опыту и показаниям приборов. Даже на записи видно… вот! – Тэри нажала на кнопку покадрового воспроизведения.
    На экране Элен, двигаясь рывками, оттолкнулась от скамьи и зависла в воздухе, когда Тэри поставила видео на паузу.
    - Обратите внимание на "Ромео", - с волнением в голосе произнесла Тэри.
    - А что с ним?
    - Он начинает поднимать руку, чтобы защитить голову от удара, еще до того, как "Эхо" его наносит. Вот, видите на этом кадре? Еще непонятно – будет ли она бить, или просто решила попрыгать. Но он уже приготовился к удару и точно предугадал куда его нанесут. Это характерный для носителей "генов-солдат" пример превентивной реакции.
    - Сказать по правде, я все еще сомневаюсь в существовании "генов-солдат", - сказал генерал, - Впрочем, я не генетик…
    - Генетика тут ни при чем. "Гены-солдаты" есть во многих людях, но далеко не во всех и не всегда они пробуждаются и дают о себе знать. Полагаю, причиной часто служит стресс, волнение, опасность. Может, просто выброс адреналина. Посмотрите еще раз – "Ромео" реагирует еще до того, как появляется угроза. Он словно заглядывает в будущее и предугадывает ее движения. Дело не в скорости реакции, а в том, что реакция опережает действие. Объяснить это явление просто наличием или отсутствием определенных генов нельзя, наука тут бессильна. Но именно у носителей этих генов проявляется превентивная реакция, необходимая для наших целей.
    - Мне все же кажется, ты выдаешь желаемое за действительное, - засомневался Блэквуд, - Это может быть простым совпадением.
    - Вы не верите в смысл проекта? – иронически спросила Тэри.
    - Все ли священники истинно верят в Бога? – неопределенно ответил Блэквуд, - Мне хочется верить, но научных доказательств, как ты говоришь, пока не существует. Я предпочитаю думать о наших пилотах как о способных и ловких ребятах, с отличной реакцией и, возможно, интуицией. Но не как о чудотворцах.
    - Нет-нет, генерал, - Тэри помотала головой, - Это слово тут не подходит. Они не отдают себе отчет в своих способностях и вряд ли могут их контролировать. Все происходит на подсознательном уровне.
    - А что с показаниями приборов?
    - Датчики на запястьях зарегистрировали необычайно большой всплеск альфа-волн. Но мы пока не знаем, причина это или следствие. Думаю, нам повезло с этими двумя – "Ромео" и "Эхо". Их потенциал впечатляет, хотя я ума не приложу в какую сторону двигаться, чтобы раскрыть его полностью.
    - По-моему, делать какие-либо выводы на основании одного незапланированного инцидента преждевременно, - возразил генерал.
    - Тем не менее, я советую вам и всей команде проекта обратить особое внимание на этих курсантов. Посмотрите еще разок, генерал, разве это не захватывает?
    На экране возобновилась запись.
    - Одного тогда не понимаю, - сказал Блэквуд, - Ты говоришь о превентивной реакции, о предугадывании действий, о защите до нападения… Но почему же тогда "Ромео" получил по голове, а? Что-то не вяжется с твоей теорией.
    Майор Тэри Сьерра широко улыбнулась.
    - Это же очевидно, генерал. Он поддался.

    Как и обещал генерал, первый день оказался всего лишь первым днем. На следующее утро, когда за завтраком Тэри объявила план занятий, по столовой пронесся тяжкий многоголосый стон.
    - Когда мы все успеем? – раздраженно спросила Келли.
    - Не волнуйтесь, успеете, - ответила Тэри, - Программа подготовки пилота истребителя рассчитана на два года. Мы же должны за год сделать из вас пилотов не менее сложных и дорогих машин, чем истребитель. Поэтому программа такая интенсивная.
    - Да мы не доживем до конца обучения, - пошутил Валентайн, - Вам придется призывать резервы на замену.
    - Нет никаких резервов, - отрезала Тэри, - Не будет никакой замены. Вы единственная группа. И я обещаю сделать все от меня зависящее, чтобы вы дожили до конца обучения. А теперь быстренько прожевали и проглотили то, что уже во рту, остальное бросили на тарелке, и бегом на занятия!

    Когда Винсент Мейер говорил о Стражах, его грубый голос смягчался, а в глазах появлялось необычное ласковое выражение, словно у доброго папани, хвалящегося успехами сына-вундеркинда. В какой-то мере Стражи и были детьми Мейера и еще десятков конструкторов, инженеров, механиков.
    Сегодня курсанты впервые спустились на самый нижний уровень базы, где располагались хранилища оружия и ангары Стражей. Здесь было темно, тихо и безлюдно, лишь суровые морские пехотинцы, стоящие у входа в ангар, провожали каждого проходящего внимательным взглядом.
    Каждый из шести Стражей содержался в отдельной ячейке, дверь которой открывалась в общий круглый "холл". Центр этого помещения представлял собой платформу подъемника, который мог быстро доставить боевые машины на уровень земли. Люк над подъемником, в тридцати метрах над головой, напоминал вход в пусковую шахту ракеты – такие же мощные стальные створки, непробиваемые ничем, кроме разве что ядерной бомбы.
    Курсанты заворожено наблюдали, как Мейер вошел в ближайшую ячейку и похлопал Стража по трехпалой ноге, каждый "палец" на которой был размером с холодильник. Эти машины действительно отличались от той, что стояла наверху, в открытом ангаре. При тех же размерах они выглядели более внушительно за счет обтекаемого корпуса, на котором не было заметно никаких амбразур или люков, стволов футуристических орудий по бокам, а главное - из-за массивных рук-манипуляторов, сложенных и прижатых к нижней части корпуса. Благодаря рукам Стражи выглядели почти живыми созданиями, способными не просто двигаться, но и делать что-то, подвластное лишь человеку. В отличие от прототипа, окраска новых моделей Стражей была тускло-серебристой. На боках красовались эмблема Альянса и бортовой номер, от одного до шести.
    - Как вы вскоре сможете убедиться, - сказал Мейер, и его голос эхом отразился от стен ангара, - эта шагающая боевая машина уникальна в своем роде. Она может успешно противодействовать любой технике противника – танкам, самолетам, даже таким же шагающим машинам.
    - Таким же? – удивленно переспросил Рейн, - Разве у противников могут оказаться аналогичные машины?
    - Кто знает? Нам это неизвестно, а все, что неизвестно – допустимо. Мало ли какая техника может появиться на Востоке через месяц или через год. Поэтому Страж создан с таким расчетом, чтобы противостоять не только любой из существующих боевых машин, но даже перспективным образцам техники. Что еще вас интересует? Задавайте вопросы, смелее.
    - Расскажите о его устройстве, - попросила Элен, слегка дрожа от волнения и царившей так глубоко под землей прохлады.
    - За счет чего Страж работает? Нужно ли его заправлять топливом, как обычную машину? – поддержал ее Валентайн.
    - "Сердце" Стража - атомный реактор, питающий электрогенератор, - ответил Мейер, - Тот, в свою очередь, вырабатывает электрический ток для двигателей, сервомоторов и прочих систем. Так что эту машину можно назвать ядерно-электрической. При необходимости, реактор можно отключить, а питание подавать по внешнему кабелю, хотя вы сами представляете, как нелепо выглядела бы боевая машина, за которой повсюду тянется толстенный провод. Но это может быть удобно при техническом обслуживании внутри базы, при перемещении Стражей в пределах ангара.
    - А не опасно находиться так близко к ядерному реактору? – спросила Келли.
    - Он надежно экранирован и защищен, так что ни о каком излучении или утечке радиации не может идти и речи, - успокоил ее инженер, - В случае аварии или повреждения реактор автоматически глушится.
    - Что за необычные пушки? – Лоуренс, задрав голову, указал на короткие ребристые стволы, вдоль которых тянулись тонкие стальные трубки.
    - Вооружение Стража делится на четыре основные группы. То, о чем ты спросил – уникальная разработка наших ученых – пушка Гаусса. Ее электромагнитное поле, также питаемое от генератора, разгоняет снаряд до скорости в три-четыре раза выше, чем способен пороховой заряд. Боезапас и ресурс пушек не велик, но каждый снаряд может превратить любой современный танк в груду дымящегося металлолома. Им даже взрывчатка и кумулятивная воронка не нужна – на такой скорости обычная болванка прошивает броню, как горячий нож масло. Заряжание, разумеется, автоматическое, занимает около десяти секунд. За это время в конденсаторах пушки накапливается заряд для очередного выстрела.
    - А остальные группы?
    - Чуть позади и выше кабины вы можете видеть транспортно-пусковые контейнеры с противотанковыми и зенитными ракетами. Они не являются чем-то необычным для вооруженных сил, такие же используются для вооружения вертолетов, самолетов и БМП. Но они могут оказаться полезными в ситуациях, когда будет исчерпан боезапас пушек Гаусса, или нужно быстро создать обширную зону поражения. Так же, в состав вооружения Стража входит пятимегаваттный рентгеновский лазер, но он еще толком не испытан. Ну и напоследок – руки вашего Стража тоже могут служить мощным оружием.
    - Вы хотите сказать, что возможна ситуация, когда придется вступить в рукопашный бой на этой махине? – Мэй даже присвистнула.
    - Почему бы и нет? Боеприпасы не бесконечны. К тому же, чтобы сохранить расчетную скорость, подвижность и массу нам пришлось существенно ограничить боезапас. Снарядов к основным пушкам Гаусса всего по пятнадцать на ствол. Ах да, чуть не забыл – по обеим сторонам от кабины установлены 20-миллиметровые пушки "вулкан", эффективные против пехоты и легкой бронетехники. Скорострельность – до шести тысяч выстрелов в минуту. Ими можно даже ослепить танк, буквально отколупнув с его брони все приборы наблюдения сплошным потоком свинца.
    Мейер сделал паузу, позволив рассказу об огневой мощи Стража укорениться в сознании слушателей.
    - Но главное оружие Стража, которое делает его уникальной боевой единицей на поле боя, и в которое была вложена львиная доля всех сил и средств, это система взаимодействия пилот-машина, - подвел он итог, - А боезапас к этому оружию, - Мейер постучал себя пальцем по лбу, - вы носите здесь.
    - Вы хотите сказать, что неумелый пилот не сможет использовать весь потенциал Стража, каким бы совершенным ни было его вооружение и броня? – задал вопрос Валентайн.
    - Верно. Преимущество Стража не в мощном оружии и надежной композитной броне. А в том, что он может отвечать на команды пилота практически с той же скоростью, с которой отвечает на сигнал из мозга ваше собственное тело. Способности Стража зависят только от возможностей пилота, и ими же ограничены. А оружие и броня – всего лишь железо. Чтобы надавить на спусковой крючок много ума не надо. Тот, кто будет полагаться на железо - проиграет. Тот, кто доверится своим рефлексам, интуиции и разуму - победит. Запомните это.
    - Как собственное тело… - пробормотала Элен про себя, отвела взгляд от неподвижных рук Стража и опустила его на свою ладонь, то сжимая ее в кулак, то расправляя пальцы, - Что-то невероятное…
    - Но с этими особенностями Стража связана и главная проблема пилотирования, - сказал Мейер, - Впрочем, об этом вам лучше расскажет майор Коллинз.

    - Господи, кто только выдумал этот зубодробительный язык?! – в сердцах воскликнул Лоуренс, в очередной раз споткнувшись о незнакомые, странно выглядящие буквы, - Нормальные люди не могут на нем говорить и писать.
    Курсанты еще только начали изучать русский алфавит и произношение, но для некоторых это стало настоящей пыткой.
    - Ага, и целая куча новых букв, как будто старых не хватает, - поддакнула Келли, - яти еще эти дурацкие…
    Мэй благоразумно промолчала, видимо, прикинув в уме сравнительную сложность русского алфавита и китайских иероглифов. А у Элен вовсе не было повода жаловаться – русский давался ей легче, чем кому-либо из остальных учеников. Ей даже нравились причудливые формы славянских букв.
    - На этом языке, между прочим, говорят двести миллионов человек в Российской Империи, в ее колониях и на оккупированных территориях, - строго ответствовала Мария Гончарова, - Лоуренс, продолжай читать и постарайся не глотать звуки, которые кажутся тебе лишними.
    - Да не могу я больше, у меня язык уже заплетается!
    - Хорошо, сделаем небольшой перерыв, - разрешила Гончарова.
    Лоуренс со вздохом облегчения отпихнул от себя учебник.
    - Gospoja Гончарова, - поднял руку Рейн, - Вы бы рассказали нам что-нибудь интересное про Россию, чтобы время не терять.
    - Что ты хочешь узнать? Историю? Географию? Все это мы будем проходить в свое время на соответствующих занятиях.
    - Да нет, мне просто любопытно как там люди живут. На что вообще похожа жизнь в стране, управляемой настоящим живым царем?
    Гончарова смерила взглядом его и остальных учеников, словно проверяя – не издеваются ли они над ней. Но интерес в глазах учеников убедил ее в искренности вопроса.
    - Как я уже упоминала при первом знакомстве, родилась я в Соединенных Штатах, в семье сотрудников консульства Российской Империи. Но детство мое прошло на родине родителей. Позже, переехав в Штаты, я продолжала читать российские газеты, книги на русском языке, часто общалась с соотечественниками… Вы удивитесь, насколько мало жизнь и быт простых людей в России отличается от жизни таких же людей в странах Альянса. В основном, это культурные, а не идеологические различия. Обычные люди мало задумываются о том, стоит ли царь во главе государства или президент. Идеология берет свое выше, на уровне управленцев, политиков и духовенства. А простые люди везде похожи. Точно так же работают и отдыхают, учатся и развлекаются. И русские тоже любят своих детей, иначе мы не избегали бы войны все эти годы…
    - А вот миссис Майнхоф объясняла, что войны не случилось по другой причине, - припомнила Мэй.
    - Теория взаимного сдерживания? – пренебрежительно отозвалась Гончарова, - Ракетный экран и баланс сил? Слышала я об этом. Вот только все эти научные теории и политика ничего не стоят без веры и гуманизма тех людей, что их продвигают. Никакой ракетный экран не защитит от тех, кто мыслит только категориями политики, науки и техники. Чтобы теория сдерживания работала – по обе стороны океана должны обитать разумные здравомыслящие люди, любящие жизнь.
    - А правда, что русские пьют много водки и дрессируют медведей? – спросила Элен, желая несколько разрядить слишком серьезный разговор, опять зашедший о войне и противостоянии двух мировых сверхдержав.
    - Истинная правда, - с улыбкой ответила Гончарова.
    - А что, если бы у русских была демократия, а не монархия? – предположил Рейн, - Они бы все равно соперничали с Альянсом и считались бы потенциальными противниками?
    - История не знает слов "а что, если бы", - ответила русская учительница, - Но иногда я тоже задумываюсь, какой могла бы стать Россия без самодержавия. Что, если бы октябрьский путч под руководством Ульянова увенчался успехом, а не был жестоко подавлен? Что, если бы на каком-то этапе истории династия Романовых утратила власть, и самодержавие прекратило свое существование, как форма правления и символ государственности? Слишком много "если бы"… Но ничего хорошего для России и русских в этой теоретической возможности я не вижу, как ни стараюсь. Русским нужна монархия со всеми ее достоинствами и недостатками не для того, чтобы управлять государством и народом, нет. Она призвана поддерживать гордость и величие в этом удивительном народе. Утратив самодержавие, русские потеряли бы гораздо больше, чем главу государства – всего лишь человека в горностаевой мантии на троне. Они потеряли бы сам истинный русский дух, то, что на протяжении многих веков делало их уникальной нацией.

    По вечерам, как бы ни был труден день, курсанты обычно собирались в общей комнате, "гостиной", как окрестили ее с подачи Мэй. Тут стоял телевизор, впрочем, не подключенный к антенне и предназначенный лишь для просмотра видеозаписей и приставочных игр. Зато сюда регулярно доставляли книги и свежие журналы из внешнего мира. Здесь можно было поиграть или послушать музыку. Наконец, просто спокойно поговорить.
    Не все и не всегда приходили в гостиную. Некоторые предпочитали проводить свободное время в одиночестве, в своей комнате или гуляя по территории базы. Но сегодня курсанты оказались здесь в полном составе.
    Элен коснулась плеча Рейна, сосредоточенно погруженного в чтение глянцевого журнала со спортивным автомобилем на обложке.
    - Вот твоя мазь, - Элен протянула тюбик, - Говоришь, из дома привез? На тюбике написано "сделано в Голландии". Так ты оттуда?
    Рейн помедлил с ответом.
    - Не расспрашивать о прошлом - напомнил Лоуренс, случайно услышавший последнюю фразу Элен.
    - Ой, да ладно. Ты что, всерьез воспринимаешь эти дурацкие правила? - спросила Элен, - Что плохого в том, если человек ответит откуда он родом?
    Рейн молча перелистывал страницы.
    - Отстань от него, Элен, - сказала Мэй, - Он может не отвечать, если не хочет. Давай лучше сыграем в карты. Кто с нами?
    - На раздевание? – уточнил Валентайн
    - Размечтался!
    - Тогда я пас.
    - Тебе-то хорошо, - сказал Келли, обращаясь к Мэй, - На тебя достаточно посмотреть и сразу ясно откуда ты.
    Мэй показала ей язык.
    - Келли, сама не начинай, а? – произнес Рейн, и чтобы разрядить обстановку все-таки ответил на вопрос Элен, - Я из небольшого городка Арнем в Голландии. А до этого жил в Амстердаме. Мое полное имя – Рейнхарт.
    - "Сердце Рейна"? Как романтично, - улыбнулась Элен, - Мы же почти соседи, я из Германии. У тебя акцент немного похож на немецкий, вот я сперва и подумала…
    - Нет у меня никакого акцента, - буркнул Рейн.
    - Нет, есть. Но он такой забавный.
    - Ну, по твоей речи тоже не скажешь, что ты…
    - Завязывайте, - вмешался Лоуренс, - Ни к чему хорошему это не приведет. Вы уже начинаете доставать друг друга.
    - Да пусть болтают, - сказала Келли, - Может, опять подерутся, а то скучно.
    - Не дождешься, - возразила Элен.
    Келли сделала вид, что ничего не слышала, и отвернулась к телевизору. Мэй смерила ее презрительным взглядом, сложила руки на груди и повернулась к остальным.
    - Хотите, расскажу про себя? – с вызовом спросила она.
    Открыто возражать никто не стал. Валентайн пожал плечами, Лоуренс что-то хмыкнул, мол, поступай как знаешь. Рейн и Элен тоже были не против. И с их молчаливого согласия Мэй продолжила:
    - Да, внешность мне досталась от родителей, а их не выбирают. Если бы я могла поменять цвет кожи и разрез глаз – я сделала бы это не задумываясь; с той страной, откуда родом мои отец и мать меня почти ничего не связывает. Родилась я тут, в Соединенных Штатах. Мои родители бежали из Китая во время экономического кризиса, спасаясь от безработицы и голода. Мое полное имя – Мэй Вонг Чжоу, но зовите меня как раньше.
    - Твои родители живы? – поинтересовался Рейн.
    - Нет. Расстреляны за шпионаж в пользу Российской Империи четыре года назад, - совершенно спокойно ответила Мэй, словно сообщая о том, что ела на ужин.
    - Ты так равнодушно об этом говоришь? – удивилась Элен.
    Ей нравилась Мэй, они уже стали подругами. И такое проявление цинизма неприятно укололо Элен.
    - Как говорят на Востоке: время лечит любые раны, - философски заметила Мэй, - Кроме того, они понесли заслуженную кару. Они действительно были завербованы агентурной сетью Империи. Собирали и передавали сведения о кораблях, входящих и выходящих из бухты Сан-Франциско. Отец работал в порту грузчиком. Я презирала и ненавидела их на протяжении нескольких лет, пока набиралась смелости…
    - Так ты знала?
    - Да, я знала. Они даже не пытались скрыть от меня свои контакты и разговоры. Почему они не захотели принять то добро, что сделала для них Америка? Неужели они не понимали, что им здесь будет гораздо лучше, чем в Китае? Мои родители не пожелали хранить верность стране, которая спасла их от голодной смерти. И это был их сознательный выбор, без принуждения. Так должна ли я горевать об их участи?
    - Ну, это все-таки родители, - произнес Лоуренс, - Не чужие люди. Плохие или хорошие, но они заслуживают хоть каплю любви и уважения.
    - Я лучше приберегу любовь и уважение для тех, кто этого действительно стоит, - сказала Мэй.
    - Как же спецслужбы вышли на их след? – подключился к разговору Валентайн.
    - Что, профессиональный интерес? – заметила Келли.
    - Не без моей помощи, - ответила Мэй, - Мне было тогда двенадцать лет. В тот день отец решил впервые использовать меня как курьера, и я поняла, что пришло время отдать долг стране, которую я привыкла считать своей родиной. Не Китаю, а Соединенным Штатам. Промедли я немного, поддайся на уговоры отца и убеждения матери - оказалась бы на скамье подсудимых вместе с родителями. Я позвонила в полицию из автомата на улице и сказала, что мои родители – шпионы. Мне сперва не хотели верить, смеялись, думали это розыгрыш. Но когда я рассказала все, что знаю – отношение изменилось. Моих родителей арестовали и больше я их никогда не видела… Я не жалею об этом. Тем более, я была уже достаточно взрослой, чтобы позаботиться о себе. Но по здешним законам до совершеннолетия я не должна была жить одна – мне назначили опекунов, нормальную американскую семью. Они старались окружить меня заботой и лаской. Наверное, думали, что я убита горем поле потери родителей. Но к счастью, прежде чем я успела привыкнуть к этим хорошим людям, мне предложили принять участие в проекте "Зеленый свет". Очень настойчиво предложили, - усмехнулась Мэй.
    - Предложили? – переспросила Элен, - А как же генетическое тестирование?
    - О чем ты? – Мэй недоуменно взглянула на подругу, - Первый раз слышу про какое-то тестирование. К нам домой просто приехали люди из ЦРУ и велели мне собирать манатки. Если бы я отказалась – меня, наверное, забрали бы силой. Но мне стало интересно. А что за тестирование?
    - Неважно, - пробормотала Элен, - Забудь.
    - Ну и ну, - произнес Валентайн, - Мэй выложила нам всю свою историю, а никто к ней не придрался. Все прогнозы доктора Сьерра летят к черту.
    - Нам что, пойти к Тэри или к самому генералу Блэки и повиниться в содеянном? – спросил Лоуренс, - Подумаешь, какие-то там неписаные правила…
    - Отнюдь, - сказал Валентайн, - Я просто хотел сказать, что Мэй теперь как бы… отличается от всех нас.
    - Это чем же? – чуть не возмутилась Мэй.
    - Я понимаю, что имеет в виду Вэл, - сказала Элен, - Ты, Мэй, открыла нам свою душу, рассказала о себе. А мы пока держим свое прошлое при себе. Хотя я-то была не против рассказать еще при первом знакомстве.
    - А почему бы нам не устроить вечера историй? - предложил Рейн, - Пусть каждый вечер кто-то расскажет о своей жизни до прибытия сюда. Даже если это будет неполная или частично выдуманная история, неважно. Важно то, что мы сможем лучше узнать друг друга.
    - Есть правила, - хмуро возразила Келли.
    - Дались тебе эти правила! – воскликнула Мэй, - Кто будет решать, что нам говорить? Кучка офицеров и психологов, которые считают, что это для нашего же блага? Или все-таки мы сами?
    - Идея неплоха, - поддержал Рейна Лоуренс, - Но такое ощущение, что не всем она по вкусу. Кроме того, моя история совсем не такая интересная, как у Мэй, и я не думаю, что она вам понравится…
    - Вот и расскажешь ее завтра, - сказал Рейн, - У тебя будет время выдумать красочные детали.
    Лоуренс улыбнулся.
    - Не торопи события, Рейн. Ты прав в том, что нам надо знакомиться ближе, но пусть это происходит своим чередом, естественным образом. Не нужно назначать кому-то время для выступлений. Завтра, через неделю, через месяц – какая разница? Мы все равно застряли здесь надолго.
    - Верно, - согласился Валентайн, - Просто, если кто-то вдруг поймет, что хочет поделиться с остальными своей историей – не надо ему или ей мешать, вот и все. К тебе, Келли, это тоже относится.
    - Вы как хотите, - ответила Келли и зевнула, - а я иду спать. Не собираюсь я никому ничего рассказывать. Мне это не нравится.