Заголовок: Каждый сам за себя.
    Жанр: рассказ.
    Автор: ishii.
    Спойлер: Это не пойми что – то ли приквел к циклу «Якорей не бросать», написанный с целью объяснить кое-какие непонятки, то ли тизер к еще одной вещи, зарисовки которой только ложатся на бумагу и даже названия еще толком нет.
    Распространение: раздел «Библиотека» на форуме «EVANGELION NOT END»
    или пишите автору лично на modelyard@mail.ru
    Отказ от прав на собственность: Я ни в коем случае не претендую на какие-либо права GAINAX и лично Хидеаки Анно относительно использованных персонажей, характеров, местностей, обстоятельств и прочего. Все мое произведение было создано исключительно в некоммерческих целях. Все выдуманные персонажи выдуманы, все случайные совпадения случайны, а неслучайные – неслучайны.
    Аннотация: Насколько реально отражение человека в зеркале и является ли оно человеком? По видимости, несомненно, является. Мысли и идеи многих фанатов «Евангелиона» обильно материализуются в различных объектах творчества, зачастую герои всяких fanfictions норовят зажить собственной жизнью и не следовать замыслу автора, а тянуть нить повествования за собой. Почему бы и нет?
    Герои: Икари Синдзи в двух экземплярах
    Рейтинг: PG-13
    Тэги: angst, sillyfic, serial, sequel, OOC.
    Авторские заметки: Надо было влить некоторую новую струю в цикл рассказов. Почему-то мне казалось, что перепевки эпизодов с доливкой ангста и приправой OOC не есть хорошо. Так оно и вышло. Интересны оказались как раз странные вещи с наибольшей долей стеба и непоняток. Тем более что кто-то видел бродивший поблизости от моих опусов дух некоего Виктора Северова – да вот же он!
    Большое спасибо за отзывы и советы участникам форума «EVANGELION NOT END». Цикл «Якорей не бросать» пишется и будет писаться откуда попало, чтобы поменьше лезло прямое цитирование сериала. Стеб просто обязан быть, без него мне скучно, а вам, уважаемые читатели, не интересно.
    За сим остаюсь, искренне ваш, ishii

    Каждый сам за себя

    - Мы оба чужаки в чужом краю, - начал один из присутствующих. Он был одет в черный потертый мундир старшего лейтенанта флота JSDF всего лишь с двумя значками слева на груди – один изображал крылатую женщину с мечом, то ли Нику Самофракийскую с головой, то ли Фемиду без весов. На другом значке был стилизованный адмиралтейский якорь на фоне сложных узоров. Затем флотский продолжил:
    - Сходство у нас только одно – мы оба резко выбиваемся из канона, неизвестно, кто резче, но тем более. А еще полное сходство у нас – внешнее имя. Ты в этом мире Икари Синдзи, я тоже, но не более того.
    Его собеседник был одет в то, что обычно называется «форма номер восемь – что надели, то и носим»: повседневный темно-зеленый китель NERV, но почему-то с отложным воротником и золотым шитьем на лацканах, причем совершенно неуставного рисунка. Знаки отличия почему-то были, кроме NERV-овских петлиц, еще и на погонах. В дополнение имелся небольшой иконостас неведомых Синдзи-черному орденов, хотя при повседневном мундире носились только знаки классности и орденские планки. Кроме того, большинство орденов было украшено ООН-овскими звездами, а у ООН здесь не было наградных знаков для почетных званий!
    В руке этот тип болтал открытую банку с квасом (почему, черт возьми, у него это квас?) «Эбису».
    Беседа почему-то перешла на русский язык. Синдзи-черный говорил по-русски со странным легким акцентом, скорее английским, чем японским, без этого перекатывающегося «р-л».
    - Хорошо. Для начала хотя бы определимся с именами. Я думаю, что вежливые гости всегда представляются первыми.
    - А если они хозяева?
    - Тем более.
    - То есть, как кого зовут? Но это же очевидно – я Икари Синдзи.
    - Стоп, Синдзи-кун, а я-то кто? Тебя сюда никто не звал, ты сам, по известной вашей русской шутке, нарисовался – хрен сотрешь. Оригинального меня в этот мир сунули много раньше, просто потому, что так хотелось одному человеку – ему, видите ли, было грустно и печально, и он решил создать этот мир, полный вырожденных случаев.
    - И как прикажешь понимать твою последнюю фразу?
    - Я не имею права тебе приказывать, но посуди сам: оригинал Синдзи – доведенный до абсолюта тип местного школьника-лузера, Рей – воплощение вселенского холода в душе и квинтэссенция вопросов из серии «Где я? Кто я? Куда я? Зачем я?». Ну и остальные тоже вписаны в достаточно жесткие рамки, – Синдзи, считающий себя настоящим, рассмеялся коротко и неприятно.
    - В общем, можешь звать меня Виктор Северов. А твое имя, наверное, стоит оставить прежним или?
    - Или. Это, как-никак, более мой мир, чем твой. Для тебя он, наверное, совершенно нереален, но происхождение подобных странностей объясняется очень просто: Второй удар вызвал изрядный перехлест миров, это никак не точка бифуркации, просто альтернативы сплетаются вокруг некоей общей основы, как пряди в тросе кабельной работы. Все фантазии, какими бы они ни были дикими, так или иначе составляют волокна этого, с позволения сказать, троса.
    - Так, стало быть, даже самые короткие рассказы, даже не связанные между собой картинки влияют на ваш мир? - удивился человек, назвавшийся Виктором Северовым.
    - Да, мир изменяется. Можно почувствовать это в воде и LCL. Можно почувствовать это под землей в Геофронте. И в воздухе по чьей-то милости иногда такой дрянью воняет… Трудно этого не почувствовать. И всех из нас, кто хоть что-нибудь в этом понимал, в вашем мире давным-давно уже замочили. О каноне, естественно, быстро забыли. Стыд, соответственно, тоже потеряли. Наша история стола легендой, легенда — фарсом, а потом уже и анекдотов насочиняли. Не надо строить такое лицо, читал тут твою личную подборочку. Забавно, наверное, как в годы вашей Гражданской анекдоты про Петьку и Василия Иваныча слушать, тем более что есть и Аска, то есть, тьфу, Анка-пулеметчица в лице Сорью (или все же Сикинами?) Аски Лэнгли, извини, не в курсе, в каких она сейчас чинах ходит.
    - Синдзи, что-то мне твои разговоры и даже фразы смутно напоминают!
    - Я же говорю – перехлест. Тем более что до одной точки, конкретно до 1995 года, наш с тобой мир не имеет альтернатив, а может быть – прямых точек соприкосновения. До этого же момента доходят, по большому счету, основные пред-эффекты Второго удара. Это же был мощнейший разрыв пространственно-временного континуума, ведь фактически S^2-соленоид – это хрональный генератор, преобразующий энергию времени во всякое разное, более привычное для нас – в то же электричество, например. Это многое может вам объяснить – и «зараженный океан» в районе Антарктиды, и сам временной перехлест, и вечность этого двигателя. Ведь он, фактически, сам питается энергией вечности. Точно так же можно объяснить и бесследное исчезновение американской лаборатории NERV – кто его знает, куда их закинуло, может быть, к динозаврам, может, в далекое будущее.
    - А ты не догадываешься, кто подстроил эту странную встречу в столь странном месте? Это однозначно не Токио-3, да и похоже, вообще не Япония и даже не Россия.
    - Есть тут один… голос за сценой, черт его возьми. Он видел для себя совсем другой пост, но ему намекнули, что актеров тут и так хватает. Также в современном театре нет суфлеров, и голосом, слышным на сцене, ему не стать. Он пытается, и небезуспешно, научиться выносить хотя бы отдельных представителей человечества. Поэтому, к счастью для нас обоих, он смог вытащить из полного дерьма нескольких наших общих знакомых. Они здесь сильно отличаются от тех, кого знали вы, потому что жизнь их мяла и крутила в совершенно другом направлении. Но это для нас совершенно неважно. У нас есть что выпить, есть чем закусить, если вам интересно общение с кем-нибудь русскоговорящим – их здесь есть.
    - А если я не хочу пить ничего алкогольного и в данный отдельно взятый момент мне интересно общение именно с тобой?
    - Ему интересно… Черный Синдзи смотрел на своего собеседника так, что у того возникало ощущение, будто его разглядывают в оптический прицел, не забыв прикрутить к прицелу автомат, и добавил:
    - Ходят тут всякие, иной раз такого понапишут, а то и понарисуют, фу, смотреть противно. Это еще ничего, когда историю переписывают в духе «каждый мнит себя героем, видя бой со стороны», не понюхав здешней гари, начинают выдумывать вкус LCL, у которой, кстати, технически нет вкуса…
    - Это как?
    - А она моментально вырубает лишние рецепторы, в первую очередь вкусовые, ощущения запаха гасится почти полностью. Но это все техника и субъективные ощущения. А еще эти писцы руками по клавиатуре любят рисовать любовные треугольники, а то и два заделают, этакий любовный могендовид получается.
    - Однако! Откуда у тебя настолько странное чувство юмора? Ты же должен быть как минимум до известной серии хоть немного добрым, а здесь у тебя весь смех какой-то сардонический.
    - Потому что так задумал лично мой голос за сценой. Ты здешние наши фото и прочее видел?
    - А что означает «и прочее»?
    Вместо ответа Синдзи-черный протянул собеседнику фотокарточку открыточного формата, закатанную в пластик. Это было именно фото, слегка постановочное, но все же не рисованная картинка, не компьютерная графика.
    Все изображенные на нем люди были легко узнаваемы: Мисато сидела за столом в своей любимой разгильдяйской одежке и рассматривала какую-то карту, Синдзи-черный в наглухо застегнутой форме, полусогнувшись, стоял рядом и что-то ей показывал, держа в руках маленькие макеты «Евы» Unit-01 и Ангела, не совсем ясно какого. Аска в плагсьюте критически смотрела на своих коллег сверху вниз, а Рей Аянами в школьной форме крайне спокойно взирала на все это действо – обсуждение плана боя или разбор учений?
    - Вот они какие мы здесь были. Пока все еще живы, хотя Аска окривела на левый глаз, что ее характер, естественно, не улучшило, Рей от переживаний стала совершенно седой, а Мисато получила еще пару шрамов на незаметных широкой публике местах.
    - И как прикажешь все это понимать? Ведь я реальное лицо, а вы все вымышленные персонажи, и ты силишься доказать мне, что вы реальны, а я нет?
    - В конце концов, внимательно перечитай на досуге «Алису в зазеркалье», вспомнишь много нового и интересного. Здесь все немного сумасшедшие – ты, я, остальные, ситуация располагает. Этот Синдзи опять рассмеялся коротко и неприятно, - у каждого свой голос за сценой со своими тараканами в голове, да и канон располагает, иной вовсе в актеры норовит пробраться, да еще и в заглавную роль.
    Парень, назвавшийся Виктором Северовым, не мог отделаться от впечатления, что попал на какой-то школьный спектакль. Его собеседник был похож на своего прототипа из «Евангелиона» даже внешне – лицо почти бесполое, уже с небольшими морщинками в уголках глаз, темно-русые волосы, правда, уже с проседью на висках, почему-то не смотрит прямо ему, Виктору, в глаза. Сколько же ему здесь лет? Похоже, он уже как минимум ровесник Мисато из сериала.
    - Итак, к твоему сведению, сейчас 2021 год по местному времени. Операция «Борьба за будущее» увенчалась полным успехом: Геофронт разгромлен и раздолбан в хлам, с иностранными отделениями NERV и самим SEELE разобрался «Международный Комитет по Борьбе с Опасными Надправительственными Организациями» - именно так, все с большой буквы. И дело было поставлено на широкую ногу – кого постреляли, кого даже повешали для пущего устрашения.
    - Постой-постой, но по-твоему выходит, что Мисато осталась жива!
    - Увы, тогда мы оба были плохо подготовлены к встрече. Я смог ей подарить только свой пистолет, два запасных магазина и совет стрелять по ногам, а она все-таки решила, что ее страстный поцелуй со мной будет последним ярким событием в нашей жизни.
    - А на самом деле?
    - Знаешь, нашелся один мелкий подлец, сильно мне обязанный, он почему-то решил, что спасая майора Кацураги, окажет мне неоценимую услугу. На самом деле он фактически сдал моего командира в плен, а иногда плен бывает хуже смерти.
    - Ее пытали, выбивали информацию?
    - Там и без нее было достаточно информаторов. Ее могли просто исчезнуть, знаешь, в местах лишения свободы это делается до безобразия просто. А ее исчезнул уже помянутый голос за сценой. Он иногда подрабатывает вербовщиком, причем ищет достаточно квалифицированный в каком-нибудь около-военном деле персонал. Меня он вытащил из не очень-то почетной отставки и вовсе не для того, чтобы я воевал – этот тип успешно доказал, что я человек многих талантов, и попросил раскопать один из них, самый нужный по ситуации.
    - Ты выдаешь сплошные загадки, Синдзи-кун. Такое впечатление, что эта беседа – сплошная завлекаловка, как рекламный ролик в кинотеатре перед началом показа совершенно другого фильма. И вроде бы те же лица, но совершенно странный, как ты говоришь, перехлест характеров и обстоятельств, и слишком много непоняток. Вот, например, твоя морская форма и знак на груди, символизирующий твою фамилию Икари, в переводе «якорь».
    - Тут все просто. Я выпускник школы юнг Хоккайдо, а знак – естественно, знак выпускника. Его положено носить при мундирной одежде.
    - И с какого разбега ты там оказался?
    - Отец отправил меня с шести лет в этот «кадетский монастырь», он, верно, думал, что это или доломает меня, или выправит. Вышло не совсем по его желанию, я вырос каким-то странным философом войны, моим девизом могло, наверное, стать знаменитое «Стреляйте, до последнего мгновения стреляйте, и может быть, последний выстрел сделает вас победителем». А потом, не дав мне поступить в морское училище, выдернул к себе, а дальше было, что было.
    - А почему он отправил тебя именно в морскую школу, а не в какую-нибудь сухопутную?
    - У моряков порядки традиционно строже. Там как-то быстрее дали понять, что зубная щетка должна лежать в тумбочке от мыльницы справа и кадет без дела – потенциальный правонарушитель, и чем бы кадет ни занимался, лишь бы задолбался. В общем, было весело, а по известному свойству человеческой памяти выкидывать из прошлого все плохое, это время кажется вообще золотыми деньками.
    - Ох, ни фига себе история! Особенно с учетом того, что у вас армейская служба не считается престижной. Или ты руководствовался принципом «Есть такая профессия – Родину защищать»?
    - Понимай, как хочешь. Тем более непрестижность службы давала больше возможностей для карьерного роста, - Синдзи-флотский опять неприятно хохотнул.
    - Но все же должны же быть какие-то точки соприкосновения у тебя и твоего прототипа, кроме внешнего, как ты говоришь, имени?
    - А почему? У тебя, например, даже пиво превратилось в квас, а я, - Синдзи достал откуда-то из-под стула початую бутылку «Швепса» и надолго к ней присосался, - почему я должен оставаться абсолютным меланхоликом, квинтэссенцией, если можно так выразиться, самой черной меланхолии?
    - А, например, характерные методы твоего, можно сказать, прототипа по управлению «Евой»?
    - Какого управления? Я уже и ручки на ручки не клал, один нейроинтерфейс, благо синхронизация позволяла. Говорил мне, правда, отец – доиграешься с такими вещами, по его словам однажды и вышло. Ничего, собрали LCL с пола тряпкой в ведерко, результат перед тобой, - Синдзи опять отхлебнул «Швепса».
    - А, извини за нескромный вопрос, в твоей здешней истории было много секса и вообще амурных дел?
    - Виктор, я никому свечку не держал и тебе не советую. Уж если тебе интересно про любовь и прочий ангст без лишнего стеба, вот что я тебе скажу: я не столько любви, а просто тепла искал. У Мисато, у Аски, как ни странно, в первую очередь. Но, в конце концов, Мисато стала для меня только командиром, а стервозную поначалу Аску пришлось самому тащить из глубокой эмоциональной задницы. В общем, ни любви толком, ни черта хорошего...
    - В общем, здешние твои отношения сразу складывались по-другому, и закончиться должны будут тоже по-другому? Или у тебя есть ниточка продолжения?
    - It depends… Ничего еще не толком закончилось ни у вас, ни у меня. Сатурн почти не виден, то есть, тьфу, rebuild еще не вышел. Не дорисовали нас, грешных, толком, не додумали, вот и вертимся, кто как может, сами домысливаем себя и вытаскиваем в ваш мир, тут уж как повезет, кто на кого нарвется. Иной раз такое рюкэцу [1] нарисуют, что хоть статую Будды из храма выноси.
    - Так значит, выдуманные вы есть не что иное как отражение выдуманных вами нас – или наоборот? С тобой просто рехнуться можно!
    - Это вопросы не ко мне. Понимаешь, чем дальше, тем интереснее. Может случиться, что я никогда не повзрослею и останусь тем пацаном, с которого начиналось все это дело, или не буду одиноким, ко мне кого-нибудь пристегнут для создания новой интриги в сюжете.
    - А нам что с тобой делать, что дальше думать, может быть, стоит учитывать мнение местных персонажей, чтобы ничего слишком уж обидного или оскорбительного не написать?
    - Это личное дело каждого. Знаешь, Виктор, есть такая легенда: когда тонул «Титаник», капитан Эдвард Смит сначала сказал: «Мужчины, будьте британцами», а когда отошла последняя шлюпка, его слова были «Теперь каждый сам за себя».

Примечания:

1. Один из видов гуро, «кровопролитие», детям до 24 лет не смотреть!