ОГЛАВЛЕНИЕ
Часть III.
Ледяное сияние радуги.
(Нордарк)
Глава VII
Добро пожаловать в Нордарк.
И снова я. Доброго времени суток… и приятного прочтения. Может, именного этого Вы ждали?
Ваш,
ФК
P.S. Здесь МНОГО пасхалок. И кто сможет их найти – получит еще дозу фана. Наслаждайтесь!
P.P.S. Все права на мир Нордарка принадлежат Ж.Я.А. aka Фесс Клеир.
PORTA ITINERI LONGISSIMA*
* труден лишь первый шаг (лат)
Chapter 1. Город Ангелов.
Голова гудела, как с похмелья. С трудом открываю глаза и вижу над собой низкий потолок обитый красным атласом. Рукой хочу потереть виски и тут обнаруживаю, что на нее одета тонкая кожаная перчатка. Ухмыляюсь. С трудом поднимаюсь, сажусь на краешке огромного темно-вишневого кожаного кресла, в котором, похоже, уснул, и с интересом оглядываю место, в котором очутился.
Это была довольно большая комната, судя по двигающемуся за полузакрытым тяжелыми портьерами окном пейзажем, – купе. Очень дорогое купе поезда – стук колес, видимо меня и разбудил. Пытаюсь покрутить шеей – ее сдавливает тугой накрахмаленный воротник рубашки. Мельком снова оглядываю купе. Слева, над небольшим, резным деревянным шкафчиком, в котором что-то жизнерадостно позвякивало, висело зеркало. Вглядевшись в него, я увидел в отражении себя… что вполне ожидаемо. Разве что волосы были по середину шеи, уши чуть заостренные, и выглядел я несколько постарше, лет на двадцать пять. Чего не скажешь о моей одежде. Рубашка с узким воротником-стойкой, тонкий черный шарф на горле, жилет с серебряной цепочкой часов, черный же пиджак, перчатки, брюки из настоящего льна, остроносые кожаные туфли. На левой руке довольно толстый браслет тусклого золота с небольшими непрозрачными кроваво-красными камнями, в глубине которых, если приглядеться, можно было заметить маленькие красные искорки, пульсирующие в такт биению моего сердца.
Справа, в специальной подставке стояла трость с серебряным набалдашником в виде небольшой горгульи. Рядом, на небольшом резном столике из красного дерева, с красивым орнаментным узором на столешнице, лежала шляпа. Я притронулся к ней… очень приятная на ощупь. Взял в руки трость. Хм… что-то она тяжеловата. Внимательно рассмотрев набалдашник, я понял, в чем тут секрет. Взяв ее поудобнее, я большим пальцем надавил на живот горгульи. Послышался тихий щелчок, и я вытащил из деревянной части трости тонкое длинное лезвие. Ручка-горгулья оказалась весьма удобной.
- Очень мило… - пробормотал я, пряча смертоносную сталь в потайные деревянные ножны, и выглянул в окно. Поезд постепенно снижал ход, мы ехали в городской черте. Какой-то рабочий район. Высокие красного кирпича трубы коптили небо дымом, кажется, всех цветов радуги. Построенные из такого же материала огромные заводы. Сквозь их окна были видны архаичные станки и множество людей за ними… Боги, куда я попал?
Поезд выехал на длинный мост из стальных балок, соединяющий два берега реки. Внизу по воде плыли самые разнообразные корабли – от маленьких рыбацких лодочек, до огромного, извергающего клубы пара и дыма четырехтрубного многопушечного дредноута, с вычурными золотыми буквами «Императрица Элайза» на борту. Наслаждаясь пейзажем, я продолжил осмотр своего костюма. Во внутренних карманах пиджака нашел портмоне, в котором были довольно крупные по размеру ассигнации разных цветов. Их я решил рассмотреть чуть позже, так как больше мое внимание привлекла другая находка. Желтоватый конверт с сургучной гербовой печатью, вскрытый. На нем мелким убористым почерком было написано «Кэру ди'Киари». Внутри лежало письмо, написанное все тем же почерком.
«Многоуважаемый кэр Исниз ди'Киари!
С прискорбием сообщаем Вам о смерти кэра Догена ди'Киари.
Просим Вас как можно скорее прибыть в Нордарк для освидетельствования тела и передачи наследственных прав.
С уважением,
Кэр Хамиил ди'Ортуа,
Уэллс-Плейс, черный отдел»
Внизу была красивая размашистая подпись. Я внимательно перечитал письмо еще раз – и понял. Отец… мертв?
Так и надо этому ублюдку… - раздался несколько задумчивый голос у меня в голове.
- Кто здесь?! – подпрыгнув, как ужаленный, довольно громко поинтересовался я у пустоты.
Знаешь… будь сейчас на моем месте истеричная леди, пусть даже и кэра, – она бы грохнулась в обморок… ведь это довольно странно ощущать собственное тело… не имея возможности управлять им.
- Кто… ты?
Позвольте представиться… благородный кэр Исниз ди'Киари, урожденный виконт Сельфиджийский. Хотя теперь, похоже, уже лорд… Но, позвольте спросить Ваше имя, о многоуважаемый…?
- Э… Икари Синзи. Экс-пилот Евангелиона Ноль Один. Титулов не имею…
Приятно познакомиться, Икари Синзи… позволите ли Вы задать один вопрос?
- Пожалуйста… - я, кажется начинал понимать, что произошло.
Я уже понял, что Вы… некая душа, призрак, вселившийся в мое тело из-за моих неудачных оккультных опытов…
Я рассмеялся:
- Нет, не так… Видите ли, я попал в это тело… скажем так, по ошибке. Точнее ошибка вся в том, что когда я в него попал, Вы должны были исчезнуть, до того момента пока не будет следующий Джамп.
Какой курьез… - мой невидимый собеседник, кажется, не поверил ни единому моему слову, - Тогда… как Вы долго планируете оставаться в моем теле?
- Ну… тут есть два варианта, - я налил в хрустальный бокал, стоящий на столе, немного воды из графина, - Или я умираю, и мы оба исчезаем… или мы каким-либо образом сосуществуем вместе и ищем способ что бы я ушел.
Хорошо, - через некоторое время отозвался все тот же голос, - только постарайтесь не покалечить мое тело, хорошо? А я пока отдохну… редко, когда выдается возможность просто поспать, верно?
Мой двойник хмыкнул и замолчал. Мне кажется, или он удивительно спокойно воспринял мысль о том, что его тело ему боле не принадлежит? Ну и странный же он тип…
Поезд шёл все медленнее, и через некоторое время мы приехали на огромный вокзал, крыша которого была стеклянной, наполняя зал прибытия светом. На трех из девяти путей стояли огромные, высокие поезда. Тут за дверью послышался голос.
- Дамы и Господа, наш поезд прибыл на конечную станцию, Центральный вокзал Ника, Нордарк! – постучавшись, и дождавшись моего «да-да?» в купе вошел…
Я быстро захлопнул челюсть и моргнул. Передо мной стояло престранное существо, одетое в черно-синюю униформу, судя по всему, проводника, ботинки и фуражку, из-под которой потешно выглядывали уши. Сзади был двигающийся пышный хвост, серый, с белым кончиком. Такого же цвета были и уши этого существа с абсолютно человеческим лицом. Боги…
- Кэр, на перроне Вас уже ожидают… из Уэльс-Плейса, - поклонился мне полулис-получелеовек.
- С-спасибо… - пробормотал я.
Существо еще раз поклонилось и вышло из купе.
- Эм… Исниз? – мысленно позвал я.
Да? – отозвался он.
- Исниз, что будем делать? Судя по всему, полицейские уже ждут нас.
Так пойдем к ним! Поскорее разберемся со всеми делами, и можно будет пойти выпить!
- Ты серьезно?
Конечно. Бери трость, шляпу и пойдем!
- А вещи?
Я ехал без них… а зачем? Если что-то понадобиться – это всегда можно купить, - как на само собой разумеющееся, ответил мой собеседник на не заданный вопрос,
- Мне бы твои проблемы… - пробормотал я, вставая. Потом подхватил трость, надел шляпу, вышел из купе в коридор, спустился по спиральным железным ступенькам на первый этаж вагона и вышел из поезда на переполненный перрон.
- Кэр ди'Киари? – меня окликнул немного помятый немолодой человек. Он был одет в серую униформу, высокий шлем с кокардой, завязывающийся на подбородке, блестящие хромовые сапоги. На груди мужчины был золотой жетон с гербом – геральдический щит, на котором вокруг меча закрутилась змея, в руках крашеная в черный цвет и обитая железом дубинка, на поясе, одетым поверх френча, висела кожаная кобура и стальные наручники, - Кэр ди'Киари! – он подошел ко мне и отдал честь, - Я – сержант Намор, кэр Хамиил ди'Ортуа попросил встретить Вас и проводить в Ульс-Плейс. Пойдемте, я попросил кучера подождать.
Он развернулся и быстрым шагом, довольно ловко лавируя между людьми и не-людьми, направился в сторону одного из выходов. Я же поспешил за ним, с удивлением глазея на разношерстную толпу вокруг.
Окружали меня действительно странные люди в странной на первый взгляд одежде. Мужчины в пиджаках, шляпах, некоторые с тростями, с плащами-накидками. Пробегали мальчишки-носильщики. Малолетние продавцы газет, одетые в простые, залатанные жилетки, брючки, ботиночки, береты, чумазые от краски, кричали, надрываясь перекрыть шум толпы «Свежее время Нордарака! Взрыв в Электрической лаборатории – Уэлш-Плейс в замешательстве! Покупайте свежее время Нордарка! Всего полстайна!»
На поезде, огромном, метров шесть в высоту сновали люди-рабочие и огромные прямоходящие птицы, похожие на пингвинов. Они что-то завинчивали, закручивали, смазывали… Раздавались голоса станционных смотрителей – дородных усатых мужиков, своим басом перекрывающие гул людей: «Скорый поезд номер девятнадцать из Сельфиджа прибыл на третий путь! Скорый поезд номер девятнадцать из Сельфиджа…»
- Исниз? – снова позвал я двойника, - А кто это? – я задержал взгляд на двух одетых в красивые пышные платья и шляпки полулюдях-полулисах, с целым выводком детишек, с еще только начавшими покрываться пушком ушками, наряженных в полосатые костюмчики.
О Девятикрылый Бог, какая серость…Это хороны. Разумные, как ты заметил. А судя по тому, что шерсть у них золотисто-рыжая, значит они из знатного рода. И, следуя этикету, не мешало бы коснуться шляпы.
Я последовал совету и правой рукой коснулся тульи, приподнял шляпу и немного наклонил голову. Движение вышло привычным, судя по всему, для этого тела оно и было таковым. В ответ хороны (или хоронессы?) сделали вежливый книксен и улыбнулись.
- И откуда ты это знаешь? – я продолжил путь среди обитателей вокзала.
Я много лет жил в Нордарке, прежде чем уехал в свое поместье в Сельфидже.
- А из-за чего уехал?
Мне стало скучно… эти глупые интриги, грызня за власть в Совете Лордов, попытки богатеньких кэров выдать за меня своих инфантильных дочек… это быстро надоедает, знаешь ли. И именно поэтому я отправился, вначале, в кругосветное плаванье, а потом в поместье. Там хотя бы спокойно. Но вот меня вытащили из моей уютной берлоги… и пришел ты.
- Замечательно… - пробормотал я, продолжая пялиться по сторонам.
Стеклянный, на ажурных стальных балках, высокий потолок, под которым пролетают птицы, странные существа вокруг. Сумасшедший мир. Позади остались пышущие паром огромные черные поезда с двухэтажными вагонами, а когда я снова посмотрел в небо, то увидел медленно ползущую по серым небесам громадину цеппелина.
Стоило мне выйти на улицу, в лицо ударил холодный ветер. В воздухе уже чувствовалось приближение осени. Хм… надо будет купить пальто.
Слева у самого тротуара, стояла коляска, на дверях которой был нарисован тот же герб, который я уже видел вначале на письме, потом на значке жандарма. Рядом с ней меня дожидался сержант Намор. Он приоткрыл дверь, что бы я сел первым, забрался сам – отчего коляска пошатнулась – и отдал команду кучеру. Мы тронулись и довольно быстро поехали по мощеным улицам и проспектам.
Раз ты такая серость, о майн шэр, позволишь провести небольшую экскурсию? – снова сказал Исниз, - Мы только что отъехали от центрального вокзала Ника. Вокзал построили сорок лет назад, потому что старый вокзал не справлялся с возрастающим год от года потоком пассажиров. Цеппелинов все еще не так много, поэтому основную нагрузку и приходиться нести поездам и пароходам. Слева находится Национальный Нордарский Музей, напротив него – Императорский Оперный Театр. Если проехать по этому проспекту Стонуина Челчеря, то в его конце будет строящийся к мировой выставке достижений комплекс. Хмм… хотелось бы на него посмотреть – я видел лишь рисунки да фотографии в газетах.
- А это что? – спросил я, рассматривая высокое, этажей в тридцать, здание серого гранита.
А это - то место, куда мы, собственно говоря, и направляемся. Уэлс-плейс. Оплот нашего правопорядка…
- И как думаешь, о чем нас будут спрашивать?
Вряд ли что-то серьезное. Освидетельствование трупа нашего папаши, передача фамильных регалий, пара подписей. Ну, может еще несколько формальных вопросов от следователей, но это вряд ли. Все-таки они служители правосудия.
Я задумчиво покрутил браслет на левой руке, погладил камни, украшающие его. Внезапно палец нащупал защелку-замочек. Подцепив ее, я расстегнул браслет, завертел его в руках.
- Исниз? – снова позвал я его. Ответом было молчание. Он что, снова спать улегся? – Исниз?
Мне никто не ответил. Я улыбнулся и снова надел браслет на руку.
Ну чего ты кричишь? Что, оглох что ли? – с некоторым раздражением снова раздался голос в моей голове.
- Исниз? А чего ты не отвечал? Уснул?
Как это не отвечал? Это ты меня не слышал!
- Да? Странно… Я хотел спросить, а какие отношения у тебя были с отцом?
Ну как тебе сказать… Доген был изрядной ск… - пока он говорил, я снова стянул браслет с руки… и голос моего собеседника исчез. Хмм… кажется я начал понимать. Я одел браслет, - И эта тварь бросила меня одного!
- Кэр ди'Киари, кажется, у нас есть проблемка.
Какая? Ты меня что, не слушал?
- Когда я снял браслет с левой руки, ты пропал.
Да? Это ангелиумный браслет… такие есть у всех кэроэлов. Неужели ангелиум дает тебе возможность слышать меня?
- Похоже да. Давай проверим? Говори что-нибудь? Ну или песню там спой?
Среди двух прелестных
Белей снега ног,
На сгибах чудесных
Пастух то зреть мог,
Что скрыто до время
У всех милых дам,
За что из Эдема
Был выгнан Адам.
Я снял браслет, и непристойная песенка исчезла из моей головы. Действительно, все дело в этой штуке. Одев его обратно, я вновь услышал довольно мелодичное пение:
Дерзкой пламенной рукою
Белоснежну, полну грудь
Я желал бы... ( © А. С. Пушкин)
- Все, достаточно… эксперимент удался. Стоит снять мне браслет – и я тебя не слышу.
Не удивлен. Ангелиум – камень, данный Девятикрылым Нордарку и служащий основой мощи нашей державы, – странная вещь. Ученые уже много веков ломают головы над разгадкой тайны этого камушка, но не добились практически ничего. Ну кроме, пожалуй, того, что с его помощью можно энергию добывать. Хотя зависит от самого ангелиума, его размера и обработки.
- Это конечно, очень интересно, но лучше расскажи мне, пожалуйста, еще раз об отце… то что могут спросить у меня жандармы?
Мы действительно были с ним не в самых лучших отношениях. Я был единственным ребенком семье. Когда мне было шесть лет, отец был еще со мной, мы жили в нашем поместье в Сельфидже. Но в шесть лет моя мать умерла от чахотки, отец начало горевать и с головой ушел в науку. Год спустя, одержимый своими сумасшедшими теориями он уехал в Нордарк, оставив меня на попечение дяде Мерегольду. Потом, когда я в семнадцать приехал в первый раз в столицу поступать в университет, я встретился с Догеном, который за все те десять лет не написал ни одного письма. Он взглянул на меня всего раз и сказал, что я отвлекаю его от работы. Он занимался разработкой каких-то новых военных машин тогда… я, ожидавший хотя бы приветствия, просто развернулся и ушел. С тех пор я больше с ним не разговаривал. И вот вчера с утра пришло письмо из Уэльс-Плейса. И я поехал в столицу на ближайшем поезде. Так что вот так… представляешь, этот ублюдок умер, а я не испытываю от этого никаких чувств. Видимо просто для меня он умер, когда мне исполнилось семь лет…
- Как мы с тобой похожи, Исниз…у меня была похожая история. Мать погибла в лаборатории из-за неудачного эксперимента, а отец… он был полноценным психом. Для него я был не более чем шестеренкой в отлаженном механизме по осуществлению Конца Света…
Шутишь?
- Ни капли, мой друг. Именно из-за него я и оказался тут.
- Кэр ди'Киари, мы на месте, - первый раз за весь путь подал голос сержант.
Коляска остановилась у примеченного мной высокого здания. Судя по тому, что обычные строения редко достигали высоты в шесть этажей, главное управление Уэльс-Плейса выглядело настоящим небоскребом. Над огромными дверьми в два человеческих роста был все тот же герб и стилизованная надпись: UBI CULPA EST, IBI POENA SUBESSE DEBET(*Где есть вина, там должна быть и кара (лат.)). По краям были две застекленные шахты, в которых сновали большие, блестящие хромом и латунью лифты. Это было… грандиозно. Здание потрясало, как и пирамида NERV'а… но это была иная красота. Здесь была мощь, неприкрытая, дикая мощь человеческого гения, оформленная в многометровую конструкцию камня, стекла и железа.
- Кэр ди'Киари, пожалуйста, сюда, - офицер вел меня куда-то в подвалы Уэльс-Плейса, - Морг дальше по коридору, четвертая дверь направо. Вы ее узнаете... по запаху, - он улыбнулся, - Я подожду вас тут.
- Я в чем-то ограничен?
- Нет, просто неподготовленный человек может с легкостью заблудиться здесь.
Что правда – то правда. Заблудиться в коридорах Уэльс-Плейса было, как раз плюнуть. Я поблагодарил жандарма и пошел по гулкому коридору туда, куда он указал. Через пару минут я дошел до нужной мне двери, толстой, обитой листовой сталью, из-под которой ощутимо тянуло холодом и сладковато пахло формалином.
Боги… там, в левом кармане, платок надушенный есть… так даже на море не пахло!
Не долго думая, я последовал совету Исниза, в левом кармане пиджака действительно был платочек, приятно пахнувший холодным бризом и чем-то цитрусовым. Приложил его носу - и дышать стало действительно легче. Я толкнул дверь и вошел в облицованное белым кафелем низкое помещение.
Справа, судя по всему, был ледник, на котором хранились тела. Прямо напротив двери находилась небольшая конторка, за которой сидел одетый в белый халат старенький доктор в золоченых очочках. Слева, за открытой сейчас ширмой, находилась
прозекторская. Было видно тело, накрытое окровавленной простыней, из-под которой торчали ноги, с бирками на больших пальцах, рядом на столике лежали страшного вида инструменты. От увиденного меня передернуло.
Доктор наконец заметил меня, и, подслеповато щурясь, встал. Я приметил, что из левого кармана его халата свисают черные резиновые перчатки со следами засохшей крови.
- А-а-а… вы кэр ди'Киари, верно? – спросил он меня дребезжащим голосом и протянул руку для пожатия. Как не странно, хватка у него оказалась железной, - Я доктор Эмануэль Штраут.
- Очень приятно, - пробормотал я.
- Вы, как я понимаю, здесь из-за своего покойного батюшки?
- В-верно, доктор.
- Хороший был человек… В университете Бриджкэма я преподавал ему основы медицины. Жалко, что не стало такого ума, очень прискорбно… ладно, пройдемте сюда, - старичок направился в сторону ледника, а в моей голове раздался голос.
В первый раз встречаю человека, истинно скорбящего о его смерти.
- Раз хоть кто-то по нему скорбит, может он и не был такой уж изрядной сволочью?
- Вы что-то сказали, молодой человек?
- Нет, всего лишь размышляю о делах наших сущих, - ответил я доктору. Совсем забыл, что можно разговаривать со своим допельганнером мысленно.
Доктор нашел нужное тело, лежащее на металлических носилках, и снял наполовину простынь.
- Ну-с, приступим… Это Ваш отец, Лорд Сэльфиджийский, кэр Доген ди'Киари?
Я вгляделся в такие знакомые черты… Сколько раз я мечтал о том, чтобы отец умер? Чтобы не было этой циничной и холодной рыбины, испортившей мне жизнь. И вот теперь он передо мной… а я действительно, не ощущаю ровным счетом ничего.
- Это он? – на всякий случай я спросил у Исниза.
Да… - задумчиво отозвался тот, - Ты прав, ровно никаких эмоций.
- Да, доктор, это мой отец.
- Ясно-ясно… - сказал Эмануэль Штраут, помечая что-то в блокнотике.
- А почему не проводили вскрытия? – спросил я, припоминая какой-то детективный фильм, который видел в детстве.
- Не было нужды, молодой человек, - ответил прозектор, - Его отравили, все тарелки в его доме были измазаны ядом, так же как и еда. Собранные улики указывают на то, что это сделал его садовник, который сразу же после убийства сбежал. Его сейчас ищут… но я думаю это будет безуспешно.
- Понятно…
- Доктор Эмануэль? Кэр ди'Киари? – позади раздался незнакомый бас. Я обернулся.
У конторки стоял большой, грузный человек с чуть заостренными ушами, пышными баками и роскошными усами. Но особенно выделялись его бездонно-голубые, ледяные, глаза. Он был одет в черный мундир, с небольшой колодкой наград. Из-под рукава белой рубашки на левой руке виднелся обод темного золотого браслета.
- Ты, наверное, не узнал меня … Я бывал в вашем поместье в Сельфидже, когда ты был маленький. Позволь еще раз представиться, кэр Хамиил ди'Ортуа, - человек чуть склонил голову и протянул мне руку. Я пожал большую, теплую ладонь кэра, - Прости, что так срочно вызвал тебя, Исниз. Я оторвал тебя от каких-то важных дел?
- Нет, кэр ди'Ортуа, ничуть… - быстро посовещавшись с настоящим Иснизом, сказал я.
- Тогда… не будем тянуть с похоронами? Сослуживцы Догена уже все подготовили, и ждали лишь твоего слова.
- Да… это мой… отец.
- Хорошо, - Хамиил повернулся к доктору Эмануэлю, - тогда я сейчас пришлю подмогу – пусть перегрузят тело в катафалк.
- Да, кэр ди'Орута, - кивнул старик-прозектор.
- Одежду для умершего я пришлю вместе с ними. Исниз, пойдем со мной в кабинет… выпьем за упокой его грешной души.
Мы с мужчиной вышли из пропахшего смертью и формалином морга, немного поблуждали по коридорам и, в конце концов, вышли из подвала на первый этаж. Там дождавшись, пока подъедет лифт, и зашли в него. Внутри был одетый в красную ливрею юноша-лифтер. Хамиил буркнул: «Ко мне». Юноша, кивнув, закрыл двери лифта. Пол под ногами дернулся, и мы медленно поехали вверх. Судя по всему, лифт поднимался благодаря поршню.
Через пару минут мы доехали до двадцатого этажа здания. Лифтер распахнул двери, мы вышли в огромный холл, обитый темно-красной материей с золотыми вставками. В центре холла находилась статуя, изображающая человека, лежащего на плахе, и палача в маске, поднимающего над приговоренным топор. Интересно было то, что на лице осужденного не было ни капли страха, и он принимал свою кару как нечто должное. Да и сама композиция впечатляла действием – казалось, еще секунда и остро отточенная сталь упадет на шею несчастного, отделяя его голову от бренного тела…
Пророк Скенке, невинно убиенный за то, что рассказывал людям о деяниях Девятикрылого, - пояснил Исниз, - Это было еще в Смутные Времена, до становления Церкви.
Ди'Ортуа был погружен в какие-то свои мысли, мы в полном молчании пересекли холл, прошли по коридору и вошли через двойные двери в довольно большую комнату с панорамным стеклом, из которого открывался прекрасный вид на город. Огромные красные трубы, коптящие небо всеми цветами радуги на востоке, далекое море на западе. Дома, мосты, заводы, дворцы, парки, поезда, коляски и точечки людей. Серое небо с медленно плывущим дирижаблем.
Кэр Хамил прошелся по кабинету, достал из застекленного шкафчика в углу пузатую бутылку, два стакана, опустив себя в большое кожаное кресло, сел за огромный стол мореного дуба и молча налил в стаканы янтарной жидкости на два пальца. В воздухе запахло яблоками и мятой.
- Я надеюсь, ты тоже предпочтешь кальвадос? – спросил ди'Ортуа.
Я кивнул и сел рядом с ним. Кресла оказались мягкими и очень удобными.
- За кэра Догена ди'Киари. Пусть земля ему будет пухом, и да омывает красное море его душу на Последнем Берегу, - Хамиил поднял свою порцию.
Взял в руки стакан, я вдохнул аромат напитка, сделал глоток. Кисло-сладкая огненная жидкость обожгла язык и теплой волной прошла по венам.
- Прекрасно… - крякнул ди'Ортуа, ставя пустой стакан на стол, - Что, впрочем, и ожидаемо от «Императорского Сада» по сорок полновесных золотых империалов за бутылку. Согласен, Исниз?
- Да, кэр ди'Ортуа, - вновь кивнул я.
- Твой отец, Исниз… - Хамиил откинулся в кресле, чуть покачивая кальвадос в руке, - Его смерть очень сильно повиляет на научное общество Нордарка. Его теории были важны.
- А где он работал? – спросил я.
- На военных, Исниз. Его разработки были санкционированы Императором… Правда я не знаю, в чем они заключались. Этим занимался Серый отдел.
- А не могло ли убийство быть напрямую связано с его разработками?
- Вряд ли, - покачал головой ди'Ортуа, - Все исследования проводились в Электрической лаборатории. Но вчера там опять что-то рвануло. У них постоянно что-то взрывается. То катушка, то еще какая-нибудь ерунда.
А его поместье?
Я передал слова допельганнера Хамиилу.
- Там тоже пусто. Доген там и не жил последний год. Разогнал даже всех слуг… кроме садовника, - мужчина грустно ухмыльнулся, - Вернулся туда только пару дней назад, перед убийством.
- Ясно.
Мы помолчали. Ди'Ортуа отхлебнул янтарной жидкости.
- То есть, теперь ты лорд, кэр Исниз. И теперь положение обязывает тебя держаться. Придется выйти из добровольного затворничества.
Я поморщился, понимая, что такая реакция будет от меня ожидаемой.
- Да, я все понимаю. Но весной выборы в Совет Лордов, а слово ди'Киари все же много значит.
- Да, все так… но этот высший свет… Все эти благородные со своими дочурками… Я люблю свободу, кэр ди'Ортуа. А мне ее пытаются всячески ограничить.
Глава черного отдела медленно кивнул.
- Хорошо, Исниз… но помни мои слова, - он снова замолчал. Потом в один глоток допил кальвадос, - Тебе придется приехать сюда снова для подписания всех документов о передаче титула, наследства и всего остального. Завтра. В три часа.
- Хорошо.
- Да, и на особняке еще пока оцепление. Его смогут снять не раньше завтрашнего дня. Тебе найдется место, где провести ночь?
- Я, наверное, останусь в гостинице.
- Хорошо, но в случае чего, двери моего дома всегда открыты для тебя.
Раздался деликатный стук в двери кабинета.
- Войдите, - сказал ди'Ортуа.
В кабинет протиснулся тонкий, суховатый человек в черной униформе.
- Кэр ди'Ортуа, кэр ди'Киари, катафалк готов.
- Спасибо, Лекас. Мы сейчас спустимся.
Человек поклонился и вышел из кабинета. Хамиил, глянул на меня и сказал:
- Ну что, Исниз, поехали?
Звуки механического органа стихли, и священник, облаченный в бело-золотую сутану, закончил службу своим звучным басом, который, казалось, долетал до самых дальних уголков Могильных Холмов.
- И пусть волны Красного моря вечно омывают его душу на Последнем Берегу, - после этого гроб опустили в землю и священник бросил первую, символическую горсть земли.
Коротка вереница одетых во все черное сослуживцев Догена (ученых из лаборатории изучения Электричества, как сказал ди'Ортуа) по одному подходили к свежей могиле, кидая туда землю и цветы. Я подошел последний.
Как это все-таки символично: сказать своему отцу, что я его в гробу видел, и увидеть наяву.
Я молча кинул четыре орхидеи на крышку гроба, развернулся и отошел в сторону. За моей спиной двое молодых могильщиков начали быстро закапывать могилу. Рядом с ямой уже лежал заготовленное каменное надгробие с выбитой надписью, инкрустированной благородной медью: «Кэр Доген ди'Киари. 6119-6166г.г. от П.Д.Б. Ars longa, vita brevis est(*)»
Подняв взгляд от зеленой, начинающей жухнуть от близкой осени травы, я наткнулся на блестящие сапоги, отутюженные брюки с двойными лампасами, красный френч-мундир, с золотыми пуговицами, золотым аксельбантом, спускающимся с левого плеча, и черными погонами с золотыми же крестами, колодкой наград, среди которых была серебряная медаль с надписью «За отвагу!». Смутно знакомое лицо, карие глаза, вытирающая скупые мужские слезы левая рука с серебряным браслетом с красными камнями… и блестящий медью, латунью, сталью, ангелиумом и хромом механический протез вместо правой руки от самого плеча.
- Ох, это была замечательная месса. Лучше, пожалуй, была только на отпевании моего полковника, кэра ди'Марносуа, в Гримабе.
Зитод! Не ожидал!
И прежде чем я успел сказать хоть слово, молодой кэр сгреб меня в медвежьи объятья. Особенно это чувствовалось из-за его механической руки.
- Исниз! Сколько лет сколько зим! Как я и думал, ты пришел.
- Зитод… задушишь…
Он отпустил меня и потупил взор. Потом левой рукой потер сталь правой.
- Прости, мне все еще трудно соизмерять силу.
И верно, раньше, в университете, да и на нашей последней встрече год назад, с руками у него было все в порядке.
- Что у тебя с рукой?
- Да так… бандитская пуля, - он грустно улыбнулся, - долгая история. Исниз, как тебе идея выпить? Я знаю тут неподалеку неплохое местечко…
(*) область науки безгранична, а жизнь коротка. (лат.)
Выйдя за кладбищенскую ограду и немного пройдясь по улицам, мы пришли к приметной, светящейся электрическим светом вывески «Слезы Анжелики». По пути Исниз вкратце рассказал мне о Зитоде.
Кэр Зитод ля'Хазура – мой старый друг. Он – полукровка, не из столь благородного рода как я или, скажем, ди'Ортуа. Тебе на будущее – это можно определить по браслету – они носят не золото, а серебро, или по благородной приставке фамилии не ди, а ля. Так вот, с Зитодом мы познакомились в Бриджкэме. Тогда о наших… «подвигах» ходили легенды. Впрочем, наверное, они ходят и сейчас. Да… веселое тогда было время. Например, однажды мы засунули целый выводок крысюков в спальню нашего декана. В итоге она полночи бегала по всему университету в одной ночнушке, размахивая крестом и крича что-то про «Ангелов, напавших на нее в постели»… во смеху то было! В общем, это были воистину веселые деньки, мой друг. А потом Зитод, которому в наследство от покойного батюшки практически ничего не осталось, на последнем курсе отправился попытать счастья в Академию Смелости. Закончил с отличием. А примерно с год назад отправился вместе со своей дивизией в Мембабве. А теперь вон, механический ангелиумный протез, вместо правой руки и лычки гауптмана на погонах.
- Вот, отличное местно. Хорошая Рацфузская кухня, отличный выбор вин со всех колоний, приятные девочки… - он улыбнулся, - Жалко мне теперь нельзя, - он поднял левую руку, показывая кольцо на безымянном пальце.
- Ты женат? И меня не позвал?
- Ха! Тебя еще попробуй из твоей норы вытащи! Конечно, нет! Я ж тебе обещал, что ты шафером у меня будешь!
Мы вошли в небольшой атриум с фонтаном. Нас встретила девушка в красивом закрытом темно-бардовом платье. Миловидное лицо, огромные зеленые глаза, затейливая прическа.
- Добрый день, благородные кэры, - она очень мило улыбнулась. Голос у нее оказался очень чистый и удивительно звонкий, - Пожелаете столик на двоих?
- Да, да, - ответил ей улыбкой Зитод.
- Пройдемте, господ. Меня зовут Селина и я буду вас обслуживать.
Девушка распахнула двери атриума, и мы вошли в хорошо освещенную электрическими лампами залу, выдержанную в античном стиле. Высокие колонны, между которыми приютились уютные, отгороженные тканью столики с диванами, лепнина на потолке. Где-то небольшой оркестрик играл что-то очень мелодичное. Девушка провела нас к одному из столиков.
Место было уютным. Мягкий диванчик, низенький столик, небольшая газовая лампа. Бело-золотая ткань отгораживала этот уголок от посторонних глаз.
- Господа кэроэлы желают что-нибудь заказать? У нас прекрасный выбор вин и иных напитков со всей Империи. Так же сегодня наш шеф-повар Жирар готовит замечательную утку с яблоками по-рацфузски…
- Селина, мне, пожалуйста, Скиямский ром, а кэру Иснизу…?
- Воду, - автоматически ответил я, но натолкнувшись на вежливо-вопросительный взгляд обслуживающей девушки и выслушав шипение допельганнера, добавил, - И абсент.
- Твои вкусы ничуть не поменялись, старый друг, - усмехнулся ля'Хазура, - И, раз рекомендуете, то и утку.
- Сию минуту, кэры, - еще шире улыбнулась Силина, и быстро поклонившись, исчезла за занавесями.
- Так, когда ты вернулся, Зитод? – спросил я, вешая шляпу на крючок и ставя трость в подставку.
- Буквально неделю назад, - мой «друг» развалился на спинке дивана, закинул ногу на ногу и достал из незаметной поясной сумки трубку, кисет. Потом начал забивать трубку, - Я тебе послал письмо, но, видимо, вы разминулись.
- А где ты был? – сказал я и добавил, после сообщения Исниза, - За весь год от тебя было только два письма! Да, и что с рукой?
- Ну… наша дивизия была в средней Рикафе, в Мембабве. Вначале охраняли научную экспедицию, которая занималась раскопками, от солдат Маносксого Ханства. В том районе нашей Империи до сих пор не спокойно: Хан Эльзархав до сих пор не хочет признавать своего поражения. Так вот… а потом наши ученые головы нашли это, - он наклонился ко мне, - Яйцеголовые…
Тут к нам вошла Силина, неся на подносе две бутылки – одну темного стекла, другую прозрачную, в которой была зеленая жидкость – графин с водой, стаканы, ложечки и сахарницу.
- Спасибо.
Девушка наградила нас еще одной милой улыбкой и снова удалилась, сообщив: «Утка будет готов минут через двадцать».
Зитод налил себе ром, а я, следуя советам Исниза, начал приготовление абсента. Взял специальную серебряную ложечку с дырочкой, положил на нее кусочек тростникового сахара, налил в коньячный бокал зеленой жидкости, наполняющий воздух запахом сиропа от кашля и полыни, расплавил сахар так, чтобы он капал в бокал, размешал, потом долил туда ледяной воды из запотевшего графина и, собравшись духом, выпил. По горлу прокатилась огненная волна и бумкнула где-то в желудке, отдав в голову.
- Ох… - а потом добавил уже про себя, - Исниз, ну и гадость!
Ничего ты не понимаешь!
Ля'Хазура ухмыльнулся и снова отпил рома, после чего снова наклонился ко мне.
- Так вот… а потом, эти большие лбы нашли то, что назвали, - он замолчал, прислушиваясь, не следит ли кто за нами, - Черную Кровь.
Я непонимающе на него посмотрел.
- Как они объяснили – это возможный источник энергии, равный ангелиуму.
Я все еще ничего не понимал.
- О, Девятикрылый, Исниз, ты всегда был тугодумом! – он поднял левый рукав, показывая серебряный браслет, - Ди'Киари, что это?
- Ангелиумный браслет.
- Вот именно! Благодаря этому невзрачному красному камешку Нордарская Империя и сильна! Только на нем держится наше могущество, потому что ангелиум – мощнейший источник энергии в нашем мире. С его помощью наши дредноуты бороздят океан Бурь. С его помощью Ночные Охотники защищают Нордарк, а офицеры, прошедшие Академию Смелости слывут лучшими бойцами! Мы экспортируем анеглиум по всему миру, преумножая богатства нашей Империи… Но если вдруг у какой-то державы появиться иной источник энергии… ты представляешь. что тогда будет?
Я подумал и понял.
- Коллапс. Кто владеет энергией – тот и владеет миром.
- Именно, мой старый друг! Именно!
- Так и что произошло дальше?
Зитот мгновенно погрустнел. Потом потер левой рукой свой механический протез.
- Маносцы каким-то образом прознали об этом. Хан перебросил третий и четвертый паровые корпуса и двенадцатый конный дивизион. Против наших двух. Которые не были усилены ничем серьезным – лишь два отряда недавно выпущенных из Академии кэроэлов. У нас были лишь боевые перчатки. В общем, мы продержались два дня, пока ученые лбы собирали свои приборы да агрегаты. Нам повезло, что Маносцы не успели закрепиться на море и наш «Лорд ди'Маркуа» и канонерка «Неудержимый» смогли эвакуировать… только вот некоторых или ногами вперед… или по кускам, - с тихим шипением приводов и скрежетом металла его правая рука сжалась в кулак, - Ну ничего, - он натянул улыбку, - Меня починили, да и ха! модернизировали. И ко всему прочему медаль дали, хорошее звание, со всеми привилегиями, соответствующими ему.
- Так и что же теперь?
- Ну вот видишь, женюсь!
- Так на ком?
- Не поверишь… кэра Рихика ди'Рихо…
Не может быть! Та красавица из Фордокса! Молодец!
- Та девушка из Фордокса? – спросил я Зитода.
- Верно!
- Но как? Она же вроде из богатой семьи…
- Ну я же теперь герой газет! «Гауптман Зитод ля'Хазура, в одиночку прикрывавший отход дружественных сил, отражая атаки Хана Эльзархафа в течение четырех часов! В неравном бою потерял руку, но смог убить командира двенадцатого конного дивизиона Замзира! Нордарк встречает своего героя!» - процитировал он.
- Ты же знаешь, что я не читаю «Время Нордарка».
- Это писали не только во «Времени», но и в «Горячих новостях»!
- О, Девятикрылый, - с секундной задержкой я повторил слова Исниза, - «Горячие новости» не стоят даже бумаги и краски потраченной на них!
- Хорошо-хорошо! – поднял руки Зитод, как бы показывая, что «умывает руки», - Уговорил.
- Так и что?
- Так я теперь завидный жених! - ля'Хазура наконец закурил трубку, - Герой грядущей войны, орденоносец, и не смотрите, что калека – теперь я могу даже побольше, чем раньше! – он положил трубку на подставку и с хрустом левой рукой провернул кисть своего протеза. Кисть отогнулась в сторону, вниз, обнажая ствол. В локтевой части две пластины стали раздвинулись в сторону, среди механических деталей стал заметен револьверный барабан с медной обмоткой, в котором что то светилось бледно-голубым светом.
- Ого!
- А то, друг мой! – Зитод потряс своей пушкой, - Электрические пули калибра 5.45, девятизарядный. Механические части усилены литой сталью, и ангелиумная пушка, - он указал на горящий красным камень в предплечье, - У нас очень хорошие механики!
- А ты думаешь – будет война?
- Конечно. Император не позволит Маносцам завладеть Черной Кровью. Ни Хану, ни Русийскому Царю, ни Кайзеру. Нарушение нашей монополии приведет к страшным последствиям, ты должен это понимать, поэтому Нордарк и будет отстаивать свои земли.
- Ясно… Расскажи, что там со свадьбой-то?
- Я думаю, она будет через пару недель – потому что через месяц наш усиленный дивизион переправляют на Рикафу. Завтра вечером мы собираемся устроить званый ужин… и ты обязан на него прийти!
- Но…
- Никаких НО, Исниз! Ты – мой будущий шафер! И только попробуй не придти! Как минимум дуэль, не смотря на наши долгие дружеские отношения!
В «Слезах Анжелики» мы просидели допоздна. Зитод, попрощавшись со мной, поехал домой на коляске, я же отказался от предложения прокатиться с ним, решив погулять по Нордарку, на который наступала ночь.
Я зашел в какой-то бутик, за два десятка империалов купил добротное пальто – становилось холоднее, и это было очень хорошо. Свежий прохладный воздух, стихающий шум большого города, изредка проезжающие мимо коляски. Однажды, на одном из проспектов, громыхая, мимо проехал трамвай.
А я просто гулял, вдыхая ночную прохладу, наслаждаясь тихими улочками, с невысокими красивыми домами, редкими людьми, которые иногда приветственно снимали шляпу, а я отвечал им кивками. Нордарк действительно поражал своим великолепием, особенно, освещенный полной луной.
Исниз, распевавший в моей голове непристойные песенки и читавший стихи не менее фривольного содержания (Что-то типа:
Я лежу и любуюсь тобою, и смотрю на тебя как дитя,
Что в постели лежишь ты со мною и я нежно целую тебя.
Ты доверилась мне как голубка, положила головку на грудь,
Твоя белая тонкая юбка, не дает мне спокойно уснуть.
И, наверное, сердце тебе подсказало, что простишься со своей красотой
И просила меня ты любовно, ты не трогай меня дорогой,
Не губи моей девичьей чести.
Не послушал я девичьей речи, и прижал ее сильной рукой,
Обнимая ее и целуя и на грудь ее голову клал.
И дрожащей рукою балуя, твои мягкие груди сжимал.
Вот от пышных грудей незаметно вдруг по телу скользнула рука,
И по цели желанной, заветной мои пальцы скользнули слегка.
Но упругие белые ноги, были сжаты упорно тобой.
И решил я тогда самовольно их раздвинуть своею ногой (© Сергей Есенин))
наконец успокоился и уснул.
Наверное, если бы не это досадное обстоятельство, как сон моего «гида», а может из-за коварного действия абсента, я бы никогда и ни за что не забрел сюда. Но, что случилось – то случилось.
Большие, широкие проспекты сменились узкими, темными улочками, дуговые электрические лампы – лампами газовыми. Тут было поразительно мало народу, а редкие люди и иные старались как можно быстрее оказаться в домах. Я не придал этому особого значения… и все закончилось не очень хорошо.
Время было к полуночи – судя по моим часам – когда левую руку пронзило резкой болью ожога. Исниз мгновенно проснулся и попытался оценить обстановку.
Синзи! Ты же сказал, что отправишься в гостиницу!
- Я и планировал это сделать, Исниз.
Неужели… О, Девытикрылый! Ты… проклятье! Мы на Ангельской Тропе!
- И что? – непонимающе переспросил я своего двойника.
Да то, что это самый опасный район Нордарка! Особенно ночью!
- Почему?
Да потому что это – Ангельская Тропа! Ни одно здравомыслящее существо не будет просто гулять здесь, тем более ночью! Будь ты хоть трижды маршалом Академии – здесь слишком опасно, даже для кэроэла!
- Господи, ты можешь объяснить мне нормально, в чем опасность?!
В… О, Девятикрылый… поздно…
В нескольких метрах прямо передо мной в воздухе закрутился вихрь, внутри него мелькнули молнии, ощутимо дыхнуло холодом, в воздухе запахло озоном, и мгновение спустя из Тьмы соткалось существо.
Иссиня черная, чернее самой темной ночи, тварь метра четыре в высоту, лишь где-то наверху горели два огненно-красных глаза. Существо постоянно меняло свою форму, перетекало, растекалось и вновь собиралось воедино, ни на секунду не задерживаясь в одном состоянии. Нельзя было определенно сказать что это – зверь, человек, птица, рыба… оно было одновременно всем и ничем.
Это Ангел…
Тварь собралась, один из отростков тьмы принял форму щупальца и метнулся ко мне.
Беги, дубина!
Но я и без советов Исниза, на выработанных рефлексах пилота, отскочил в сторону. Щупальце просвистело в сантиметре от моей головы, но вслед за ним бросились еще два.
- О, черт!
Я начал прыгать от черных отростков, уворачиваться, танцевать со Смертью новый танец. И даже зная о том, что если я умру, то не погибну – я цеплялся за жизнь из последних сил.
Трость, используй трость!
До меня не сразу дошел смысл сказанных ди'Киари слов. И лишь снова отпрыгнув в сторону от смертоносных щупалец, я наконец понял, что же он имел ввиду. Я перехватил трость, нажал на пузо горгульи, щелчком секретного механизма обнажая клинок. Браслет на левой руке уже не просто светился, а ярко сиял, от него шли волны жара. По нагой стали прошла волна живого огня, клинок теперь сиял вместе с браслетом. Я на пробу взмахнул стокдегеном, и в воздухе остался огненный след.
Тварь метнула в меня сразу два отростка-клинка, и я ,закрутив меч в руке, обил один и отрезал второй. И если до этого существо, которого Исниз назвал Ангелом сражалось в полной, нагоняющей ужас тишине, то теперь оно издало какой-то звук, на самой грани слышимости, режущий барабанные перепонки и инстинктивно заставляющий закрыть уши, а еще и глаза в придачу.
Терпи, Синзи, терпи!
Я терпел. Удалось отбить еще одну атаку твари, и ее вопль стал еще громче, переходя из ультразвукового диапазона в нормальный. Я терпел, но понимал, что долго мне не продержаться.
И верно, замысловатым ударом, клинок был выбит у меня из руки, а я сам оказался опутан черным щупальцем, которое потащило меня ближе к самой твари, в «животе» у которой уже открылась огромная пасть.
- Ну вот и все, Исниз, допрыгались мы…
До огненной пасти твари оставалась буквально пара метров, когда послышался жуткой грохот, с ближайшей крыши упали несколько черепиц. Потом послышалась пулеметная очередь, и по телу чудовища пробежала волна огненных символов.
Метатель пуль? Неужели…
- Что?! Неужели что?!
Ответом на мой вопрос оказалась прыгнувшая с крыши черно-белая стальная махина, извергающая клубы дыма и пара из расположенной на спине трубы.
ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА 7 СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА
